Я лег на нее, просунул руки под плечи, прижался к ней как можно плотнее и заработал бедрами часто-часто. Она задышала прерывисто и, обхватив меня руками, прижала к себе еще теснее. Видимо, и этого ей показалось мало — она поставила свои ступни мне на ягодицы и стала надавливать в такт моим движениям. Это ощущение плотного контакта, видимо, на нее действовало очень сильно. Да и я почувствовал приближение финала, и начал всаживать глубоко, задерживая у дна. Она выгнулась навстречу мне, задрожала и со слабым стоном кончила. Меня хватило еще секунд на десять и я кончил тоже. "Хорошо, что не кричит громко!" — пронеслось в голове. Мы сходили по очереди в ванную и, голые, уснули в одной постели.
Утром удалось только немножко позажиматься в постели. Нужно было быстро собираться, мой партнер выслал свою машину, чтобы отвезти нас на вокзал, мы еле успели выпить по чашечке кофе.
— Ты теперь не будешь на работе тормозить? — шепнула она мне на ухо в машине.
— Боюсь, теперь ты будешь от меня отбиваться!
— А как ты меня будешь?
— Не знаю. Но завтра оденься как-нибудь поудобнее.
— Может, раздеться поудобнее?
— Прекрати, Ленка, а то я тебя трахну прямо сейчас! При водителе!
Она засмеялась, обвила своей рукой мою, устроила головку на моем плече и продремала до вокзала.
На следующий день утром я пришел на работу раньше нее. К ее приходу я уже успел поработать. Она вошла и, как всегда, невозмутимо поздоровалась:
— Здравствуйте, Виктор Сергеевич!
— А ну-ка, иди сюда! — рявкнул я.
Она подошла ко мне. Я притянул ее к себе за попу, прижался щекой к ее груди и запустил руки под юбку. На ней не было трусиков.
— Ах ты, негодница!
Она засмеялась:
— Хотела тебя испытать.
Я аккуратно снял с нее кофточку и юбку, разделся сам догола.
— А лифчик я сама с себя снимать должна?
— Ни в коем случае!
Лифчик расстегивался легко, спереди. Я медленно вызволил по очереди, с поцелуями, ее тяжелые, налитые груди. Сел на диван, усадил ее себе на колени и начал чудную любовную игру, в которой, казалось бы, нет никаких секретов, в которую играл уже много раз, но каждый раз все равно играешь впервые, все ее приемы будоражат вновь и вновь.
Она целовалась со мной, закрыв глаза. Ее язычок встречался с моим, мои пальцы терзали ее соски. Мой член упирался ей в ноги, я проник сзади пальцем в ее дырочку — там было уже мокро. Я развернул ее и усадил на себя верхом, она согнула ноги в коленях и наделась на меня. Она перехватила инициативу и стала скакать на мне, то насаживаясь до отказа, то делая вращательные движения попой. Я только старался не выпустить изо рта ее соски, да еще возбуждать пальцем ее анус.
Мы немножко не рассчитали, да и трудно было это сделать, она кончила, когда я был еще "на взлете". Медленно снялась с моего торчащего члена, посмотрела на меня, приходя в себя, крепко поцеловала, слезла на пол и устроилась у меня между ногами. Бережно обхватила ладошкой мой член и взяла его в рот. Есть женщины, которые делают это почти жестко, ощущение такое, что не ртом, а рукой, пальцами. У Леночки ротик нежный, мягкий, мой дружок как будто купался в нем. Иногда она натягивала кожицу рукой, иногда вбирала его до основания, касаясь носом моего выбритого лобка. Когда она чувствовала, что я сейчас кончу, она вынимала его изо рта и игралась кончиком язычка с головкой, давая улечься избытку возбуждения, а потом — все снова. Когда терпеть было уже не в мочь, я простонал:
— Больше не могу! Давай! — и слегка прижал ее вниз за плечи.
Она вобрала до основания и стала сосать, подлизывая языком. Я тут же разрядился. Она очень бережно ослабляла ласки, облизала головку и ствол, села рядом со мной, обняв за шею и положив головку на плечо. А дальше — как дежавю: подошла к дверце в стене, открыла ее, смочила салфетку, протерла у себя подмышками, присела, раскинув ноги, и тщательно протерла киску. Встала, оделась.
— А трусики?
Она вынула из кармана юбки тончайшие трусики:
— Одень мне их, пожалуйта.
О, какое это счастье, надевать на женщину трусики! Нужно их и расправить, и поправить, и поцеловать, и погладить, и носом прижаться! Она взяла меня за голову руками, подняла, поцеловала:
— Можно, я тебе к вечеру минет сделаю?
Вот так пошла у меня рабочая жизнь по-новому. Чем дальше, тем теснее мы с Леной, тем лучше понимаем друг друга. Я не знаю, как выразить мои чувства к ней. Сказать, что это — простой служебный роман, — ничего не сказать, это не так. Дорога она мне, люблю я ее.
А недавно она вошла ко мне немного взволнованной: