— Сколько раз ты высказывал мне все это: Но всему приходит конец.
— Всему, — соглашаюсь я, хотя мой голос звучит неуверенно.
Она стоит передо мной плачущая, голая и, наконец, произносит:
— Я — такая. Но я естественна. А ты — самовлюбленный эгоист, который не ценит ничего, кроме себя. Ты всегда воображал себя каким-то особенным. Да, мы с тобой разные. Я богата, а ты нет. Ты считаешь себя творческой личностью, но мне это безразлично. Ты боишься своей собственной тени, а страх смерти сводит тебя с ума.
— Ты сама очень похожа на смерть, — говорю я, — убирайся. Нам давно нужно было пересмотреть наши отношения.
После длительной паузы я снова слышу ее голос, голос, доносящийся словно бы издалека:
— Сейчас я приму душ и уйду. Больше ты меня никогда не увидишь.
— Возьми, — она кладет возле меня бриллиантовое колье, которое переливается всеми огнями вечернего солнца. — Считай, что эта вещь — мой прощальный подарок, и последнее:
В ее голосе звучат слезы:
— Ты прав, я люблю всех и дарю им свою страсть, тело и душу. Наверно, тебе этого никогда не понять.
Она машет рукой и медленно уходит в ванную комнату.
Некоторое время я тупо рассматриваю ее украшение, которое горит в моих руках, и вдруг сердце мое сжимает острая боль.
Я вскакиваю на ноги и стучу в дверь ванной комнаты, где шумит душ.
— Дорогая, извини, прости меня! — почти кричу я.
Она не отвечает на мои мольбы. Меня охватывает ужас. Я вдруг понимаю, что за этой проклятой дверью нет ни настоящего, ни прошлого, ни будущего. Нет ничего живого, кроме громыхающей воды, которая, извиваясь, бурлит и несется по черным ржавым трубам: