Татьяна вынула из себя влажный черенок, поднялась с полка и поцеловала меня в щёку.
— Спасибо, Катюшка, ублажила. У меня пизда хоть и не молоденькая, а всё одно хочет ебли, так до старости, видно, буду с ним вот жить заместо мужа, — она показала на черенок и рассмеялась.
— Тёть Тань, а почему вы себе мужчину не найдёте? — спросила я.
— И, какого мужчину? Здесь у нас и не найдешь. Чужие мужья мне без надобности, а свободных-то и нет, или пьяницы все горькие, у которых хрен-то уже заместо украшения болтается. Давай-ка мы с тобой попаримся, да пойду я пирог печь, тесто уже поставила. С капустой сегодня будет.
Я прожила у Татьяны месяц, за это время мы с ней ещё раз шесть ходили в баню, я совсем перестала стыдиться и мы с ней свободно и подолгу удовлетворяли друг друга. В остальное же время ничего в нашей жизни не напоминало о банных игрищах. Вечерами я всё так же слушала её рассказы, мы смотрели вместе телевизор, пили чай.
Когда мне пришло время уезжать, Татьяна даже всплакнула.
— Привыкла я к тебе, Катюшка, ты мне как дочка стала. У меня-то сыновья, а я всё о дочке мечтала.
— Тёть Тань, и я к вам привыкла. Я постараюсь как-нибудь приехать навестить вас, — я обняла её.
— Приезжай, приезжай, а я уж баньку растоплю для гостьи, — Татьяна хитро улыбнулась мне. — Ты, Катя, девка горячая, пока мужа не найдёшь, кунечку свою ублажай почаще. Для того девкам секель и даден, а больше и не нужен ни для чего.
Приехать больше в ту деревню у меня не получилось, но потом я часто вспоминала тётю Таню, особенно когда занималась мастурбацией. Вспомнила её и потом, когда уже будучи замужем, услышала от своего мужа просьбу поиметь его в зад фаллоимитатором. Муж не понимал, почему я называю гелевую игрушку из секс-шопа "черенком" , а я только смеялась и ничего не рассказывала.
*****
Мне было 19 лет, я училась в институте, и летом нас направили на практику на село. Я приехала в деревню Н***, почти в ста километрах от ближайшего райцентра. В сельской администрации меня встретили и сразу отправили к местной жительнице по имени Татьяна.
Тётка Татьяна была крепкой и моложавой вдовой лет пятидесяти. Вдовела пять лет, сыновья уже были взрослыми, женатыми и жили отдельно. Татьяна работала у фермера-частника, в теплицах, дома держала небольшое хозяйство. В её чистой и ухоженной избе меня и поселили.
Хозяйка встретила меня как родную, выделила мне отдельную комнатку со смешными ситцевыми занавесками, со старой пружинной койкой, тем не менее, как оказалось, очень удобной, и даже со своим личным маленьким чёрно-белым телевизором. В общем, все удобства, не считая того, что в туалет нужно было бегать в будочку на дворе, а мыться в бане. Баню тётя Таня пообещала топить даже два раза в неделю.
— Знаю вас, городских, вы привыкли, что ни день, полоскаться в ванных, а тут уж чем могу! Я сама баньку люблю, так хоть с тобой лишний раз попарюсь, а то для себя одной другой раз и топить лениво, в тазике споласкиваюсь, — посмеиваясь сообщила она.
С тётей Таней мы быстро подружились, вечерами она баловала меня вкусными домашними пирогами и не менее вкусными историями из своей жизни — весёлыми, а часто и немного неприличными. Я слушала с большим удовольствием, а иногда смеялась до слёз. Татьяна искренне и простодушно смеялась вместе со мной.
Пришла суббота, а с ней и первый в жизни мой поход в настоящую деревенскую баню. Растопила хозяйка с утра, запарила веники и ближе к полудню позвала меня мыться.
Пока я, немного смущаясь, раздевалась в предбаннике, Татьяна быстро разделась и ждала меня. Несмотря на возраст, тело у неё было крепкое и достаточно молодое на вид.
В парной она поддала на камни воды из ведра, и помещение заполнилось дурманяще ароматным паром.
— Шесть трав завариваю, нарочно для бани собираю и сама сушу, — похвалилась она.
Уложив меня на полок, тётя Таня начала священнодействовать с двумя вениками. Вначале огладила меня с ног до головы, потом прошлась по ногам, особенно сосредоточившись на пятках. Я думала, что будет щекотно, оказалось что нет — просто приятно. Веники гуляли по моему телу, я получала неизвестное мне раньше удовольствие. Пропарив и отхлестав меня со всех сторон, Татьяна поддала ещё пару.
— Давай теперь ты меня маленько похлестай.
Она легла на полок, и я, как смогла, попарила её.
— Ох, хорошо-то как! Пойдём теперь сполоснёмся.
Мы вышли из парной, и Татьяна стала поливать меня и себя прохладной водой, оглаживая меня рукой.
— Красивая ты девка, Катерина, — сказала она. — И титьки, и жопа хоть куда. С парнями уже, небось, вовсю бахаешься?
— Да нет, тёть Тань, не бахаюсь, — засмеялась я.
— Да неужто целка ещё? — удивлённо воскликнула она.
Такие расспросы меня смущали, но Татьяна была настолько искренна в своём удивлении, что я подтвердила, что ещё целка. Так вышло, что я действительно ещё была девственницей, хотя все мои подруги уже давно занимались сексом с парнями.
— Вот, а говорят, что все городские — шалавы! Правильно, Катя, береги для мужа, он тебя сильнее за это любить будет. Мой Толик у меня первый был, только он один и был, ох и любил же меня!
— Встретить бы ещё такого, хорошего, чтобы любил, — улыбнулась я.
— Встретишь, непременно встретишь, — заверила меня она. — А ведь, небось, хотца-то этого дела, а? Девка взрослая, небось свербит уже?
Я совсем застеснялась от её расспросов, а она продолжала:
— Секель, наверно, теребишь часто?