* * *
Я поднялась на лифте и открыла дверь своим ключом. На пороге меня встретила Лёлька в соблазнительном пеньюаре, раскрашенном по масти тигра. Он был такой коротенький, что почти не прикрывал ничего.
— Здравствуй, моя милая, — сказала она, крепко меня обнимая, — устала сегодня?
— Да, — усмехнулась я, потирая попку, — немножко. Мы прошли в кухню, где Лёлька уже накрыла на стол: Пахло кофе и сдобными круассанами, которые она бесподобно умела печь:
Когда я вышла из душа, было уже очень поздно. Я вошла в нашу спальню и сняла шёлковый халат. В большом, почти во всю стену, окне было светло, как днём. Проспект под моим окном освещался тысячей ярких фонарей: Я шагнула босиком к кровати. Лёлька лежала на боку, повернувшись ко мне спиной. Я отогнула краешек шёлкового одеяла и скользнула к ней. Там было уже тепло, Лёлька всегда хорошо нагревает постель. Опустив голову на подушку, я придвинулась к ней. Прижалась грудью к её спинке, на которой всегда была поразительно нежная кожа: Я почувствовала своей киской её упругую попку и провела по ней рукой. Снизу вверх, огибая линии её прекрасного тела.
— Любимая: — прошептала я ей. Она придвинулась ко мне попкой ещё сильнее. Я поцеловала её шейку, потом плечико, потом очень медленно я стала покрывать поцелуями её спину: Лёлька застонала, потёрлась о меня попкой. Она перевернулась на живот, а я легла сверху, очень жалея, что у меня нет своего члена, чтобы как следует засадить ей: И всё равно, мне очень нравилось тереться об её киску своей: Я легла грудью на её спину, продолжая медленно тереться, шепча ей на ушко, что она самая красивая. Лёлька перевернулась на спину, и обняла меня. Я провела рукой по её нежным бёдрам, обожаю это делать, лежа на ней сверху: Она придвинула моё лицо близко-близко к своему и поцеловала взасос. Её губки такие нежные, скользили по моим, а язычок, будто играл с моим, то убегая от него, то неожиданно набрасываясь и атакуя:
— Я тебя хочу, — сказала я.
— Я тебя тоже, — тихо прошептала она и замурлыкала. Я села ей на грудку, придвинувшись к её хорошенькому ротику киской, упёрлась руками в стену над изголовьем. Лёля приподнялась, коснулась меня там язычком. Волна дрожи пробежала по телу, снизу вверх: Я сжала руками небольшой коврик, который висит у нас над кроватью. А она ласкала меня всё смелее, проникая язычком глубоко-глубоко:
А потом я развернулась лицом к её киске, легла грудью на её животик. Её киска, всегда гладко выбритая, казалась мне эталоном красоты: Я целовала её будто чашу цветка, то наполняя её своею слюной, будто росой, то осущая одним большим глотком: Лёля ласкала руками мою попку, крепко сжимая, быстро-быстро касаясь моего клитора самым кончиком языка: Мы застонали с ней одновременно, и волны восторга и возбуждения побежали по телу. Мы кончаем почти всегда одновременно, в самый последний момент ускоряя движения язычком до крайности, это наш маленький секрет: Поистине, только женщина может понять как можно доставить удовольствие женщине!:
Волны дрожи бежали по телу одна за другой, я кончала, чувствуя, как мой сок течёт ей в ротик, а она глотает его, и он продолжает бежать по её прекрасному телу: Мощная волна оргазма заставила нас застонать, я попыталась сдвинуть вместе колени, но не смогла. Меня подкинуло, затем резко прижало к ней, потом опять приподняло. Это Лёля выгнулась, подняв бёдра вверх:
— Боже, как хорошо! — стонала я, кончая ей в ротик.
— Иди ко мне! — прошептала она, когда всё стихло. В наших отношениях активной частью всегда была я. И Лёля признавала это, покорно подчиняясь мне, как на работе, так и в сексе. Иногда, задерживаясь на работе вместе, мы занимались этим прямо в офисе, в офисной одежде, на офисном столе: Но других девушек из фирмы в это никогда не вовлекали. Это был наш маленький секрет: Как тогда в юности!
Лёля обняла меня, прижалась грудью и прошептала: "я тебя так люблю!" Слышать это было так приятно… Я легла на спину, подняв колени, а она положила голову мне на плечо, как обычно делают верные жёны, когда спят со своими мужьями, и очень скоро засопела. А я ещё долго не могла заснуть. События дня пролетали перед глазами, выстраиваясь цепочками в длинные веренницы, как в каком-то сумасшедшем хороводе. До чего же ты прекрасна — жизнь деловой женщины!