Здоровенный амбал даже немного напугал полуголую Зою, но вел себя более-менее нормально, без обычных угроз особистов. В большой землянке меня посадили на табурет, я по привычке лётчика осмотрелся — на столе полно папок, в углу канистра с бензином, запах слышен, на столе две немецкие гранаты-колотушки, их так называют из-за длинных деревянных ручек. Прошло пару минут, видимо они хотели, чтобы я проникся обстановкой этой страшной землянки, ну а вот тут старший — капитан госбезопасности, стал вести себя по-иному, требуя признаться, что меня завербовали немцы, что я был у фашистов в плену.
Вот на моё удивление, что меня сам генерал Пухов и начальник штаба Петрушевский признали, они звонили в мой полк и особисту авиакорпуса и все подтвердили, что это я. В тылу я был, меня сбили, а вот в плену не был и никто меня не вербовал, я верный защитник своей страны. Как и наши генералы, они очень умные военачальники и, я уверен, верные делу Ленина-Сталина. На что тот заржал, показав мне две папки — вот они где, эти генералы, тут на них полно любых доказательств, на тебя тоже сейчас наберём, признавайся скорее, ну и подписывай скорее, целей будешь, и я тут же, видимо для усвоения, получил по уху от "амбала" и слетел на пол. И сразу обычный особистский же вопль:
— Сдать оружие! Документы на стол!
Холодная ненависть пронзила меня и соответственно настроила меня — ну раз вы, сволочи, вот так с боевым лётчиком… Ладно, ещё не вечер, как говорится. Я рискую жизнью в небе, в тылу врага, а вы тут в нашем тылу морды наели и наших воинов избиваете! Ну хорошо — как аукнется — так и откликнется, мне терять уже нечего! Амбал вытащил у меня из кобуры "ТТ" , я положил документы на стол, сунул амбалу в руки "Вальтер" , мол полюбуйся, а видя, что и капитан отвлёкся, схватил стоящую на столе немецкую гранату, эту так называемую "колотушку" и с силой ударил в лоб "амбала". Тот хрюкнул и упал. А я с разворота ударил и капитана по голове. Затем достал с пола свой "Вальтер" и дважды выстрелил в этих мерзавцев — сидят, сволочи" в тылу и воюют не с немцами, а со своими, лепят дела и отчитываются потом, какие они герои. Недаром самых борзых по отчётам особистов называют "романистами" , пишут они точно романы, полные брехни на любого. А что дальше? Надо сейчас действовать очень быстро!
Посмотрел я в комнате, потом в сейфе — куча дел, а вскоре ничего не будет, я уже придумал кое-что. Оп-па! — а что за такой неприметный, но такой большой тёмно-коричневый портфель в сейфе? Взял его, я открыл замки и ахнул! Чистые руки, горячее сердце и холодная голова? Таковы наши чекисты? Да тут точно всё лихо награбленное в каком-то ювелирном магазине, видимо при нашем отступлении. Пятнадцать коробочек красивых — отличные швейцарские золотые часы со светящимся циферблатом, просто золотые наши часы "Заря" , золотые серёжки внизу в пакете, во втором отделении — золотые кольца, браслеты, цепочки, золотые крестики. Ну а третье отделение — оно туго набито пачками денег, явно банк грабили!
Самые честные люди НКГБ похоже тут! Так что я это конфискую! Ну что, приступим! Я дернул тёрочный запал "колотушки" и положил её рядом с канистрой бензина, семь секунд у меня сейчас, ну и, схватив дела на генералов, сунул их за пазуху и выскочил из землянки, крепко держа портфель — пригодится он теперь мне. Выручать меня некому, а уйду я в бега — вот и деньги! Деньги ещё никто не отменял! Не пропаду!
Как ни смешно, а выручили меня фашисты — выйдя из землянки, я увидел высоко и очень медленно летевшую "Тётушку Ю" — немецкий транспортник, Юнкерс-52. В землянке бухнуло и загорелось, значит взорвалась и занялась канистра — отлично, ну и как отлично, все дела сгорят, моё в том числе. Да тут с неба горохом посыпались немецкие десантники. Заорав во всё горло: "Тревога! Немецкий десант! Огонь по десанту! Тревога! Огонь по фашистам!" , я подбежал к палатке, где ночью располагались четыре девушки-снайпера, прибывшие вчера и заорал им про десант и приказал стрелять по немцам.
Они так и стали стрелять, выскочив прямо из постелей, босые и полуодетые, одна вообще в короткой ночнушке, открывавшей почти полностью её полные ножки, явно доставив этим видом прекрасное удовольствие двум охранникам штаба, уставившимся на неё, а не на десант — все беды от женщин. Правда, сразу после второго моего пинка они с трудом оторвались от лицезрения её голых ног и полуголой груди и обратили внимание на немецкий десант. Давно пора! Ну а я побежал к "Эрликонам" , парни уже развернули их и двое открыли огонь, я из третьего, подносчики только успевали вставлять в приёмники пакеты снарядов — вскоре подбив тихоходный трёхмоторный "Юнкерс-52" — горел он знатно! Потом я приказал им стрелять по десантникам. Сейчас главное — избежать паники!
Толпа здоровенных эссэсовцев, сбросив парашюты, ломанулась напрямую, стреляя из "МП-38" и пулемётов — пьяные они, что ли. И я заорал во всю глотку оторопевшим нашим солдатам: "Огонь! Огонь на поражение! Или расстреляю всех! Огонь!" Подействовало, вышли из ступора — через секунду раскалённые жерла крупнокалиберных пулемётов выплёвывали огонь и сталь, сразу судорожно закашлялись "Эрликоны" , разрывая могучие тела в фельдграу на части. А я вовсю лупил из трофейного "MG" прямо со стола, лейтенант-переводчик тут же ловко подал мне новую ленту. Выскочила тут и остальная охрана штаба и вскоре этот крупный десант был полностью разгромлен.
Пробившись потом к начальнику штаба Петрушевскому, я, как опытный лётчик чётко заявил, что через три часа немцы будут бомбить район штаба, это почти закон. Мой совет ему — двигаться не назад, а вперёд, там пустая зона, а "птенцы Геринга" будут бомбить штаб и весь район именно за ним, считая, что мы так будем отступать. Пухов всё же умный генерал, хоть у него и было интендантское образование — так и сделали, оставив макеты и флаги. Ну а мы чётко выполним приказ Сталина — "Ни шагу назад!" Мы же пойдём вперёд, о чём нужно срочно доложить в штаб фронта! И точно, как по расписанию, ровно через три часа — бомбёжка. Орднунг!
Вот а мы с Кирой и Зоей побежали по лесу и спрятались далеко в стороне от штаба, но бомбёжка была мощная, но конечно в основном впустую, хотя меня даже осколком неожиданно чиркнуло по бедру и я попросил Зою перевязать, как я пошутил — "израненного воина". Кира конечно съехидничала — немцами и нашими бабами! Видок тут был ещё тот — я стою в густом кустарнике, галифе и кальсоны на сапогах, мой член потихоньку "просыпается" , а Зоя, ловко промыв рану на бедре у меня и, намазав немецкими лекарствами, налепила лейкопластырь и замотала на всякий случай бинтом.
Да, отстали мы от немецких фармацевтов — лекарства в медицинском ящике подполковника были отличные. Нахалка Зоя, видя мой торчащий прямо перед её лицом член, ловко взяла его в рот, как шепнула Кира — для снятия стресса. Это было чудесное лечение! Я был в восторге и Зоя тоже. Ну а только я натянул галифе — новая ситуация! Кира встала "рачком" и, подняв юбку к талии, крутит своей круглой попкой. Вот нахалка, совращает меня в такую минуту — немчура ведь ещё отстреливается. А она: "Немцы не волки, в лес не убегут, а вот я… И моя попка ждёт Вас… "Так что её рейтузики пришлось приспускать мне, как говорила по латыни умненькая и красивая военврач Светлана Алексеева — "Карпе дием" — лови момент! Тем более — Кира уже стоит в "позе".
Кстати, "момент" у меня получился отличный. Ведь хоть и подустал я, но удовольствия море. Заодно и стресс снял от наезда этих сволочей-особистов. Ну а кончить в ротик Зои — это вообще тема отдельного разговора, полного удовольствия! Как девушки после рассказали, когда мы сели перекусить подальше в лесу, их обучила таким видам секса куратор группы, она ранее работала в нашем посольстве в Италии. Ну и от темпераментных макаронников набралась всего-всякого и обучила девушек. Я успел вытащить из немецких контейнеров, сброшенных десантникам, пяток килограмм сала, упакованного по сто грамм в целлофане (Европа!) , шоколад, десять пачек кофе и пачку разноцветных кубиков — сухой лимонад (молодцы фашисты!) . Поев, мы двинулись обратно, а тут шаги — мы присели, вот это да! — идут два раненных немецких десантника. Выстрелы в воздух и они сдались, хотя и смотрели волками, да вот с ранеными руками не особо и постреляешь.
Я только забрал их оружие и из ранцев аптечки — нам они лучше пригодятся. Ну а когда мы шли к своим, тут получился почти юмор — один из десантников попытался бежать, да провалился в какую-то яму. Как я потом понял — это была ранее приготовленная партизанская база, да полный идиот, тогдашний начальник Генштаба Жуков, мало что никакой стратег, как говорится — мало что идиот, да ещё и невероятно упрямый, позднее получивший в войсках кличку "Мясник" за угробленные наши войска в упорных бессмысленных атаках на Ржев, приказал эти базы уничтожить. Да вот эту видимо не успели или забыли. Так что мы сдали пленных, а потом начальник разведки отправил со мной взвод лихих разведчиков — мы нашли большую яму с тушами, густо засыпанными солью. А соль стала сейчас на вес золота. Да тут ещё и мясных туш полно!
Так что по приказу Пухова меня и девушек наградили медалями "За боевые заслуги" , а мне Пухов вручил ещё и орден "Красная звезда" , за спасение штаба. Да и заодно видимо, что и за склад продовольствия партизанский — война войной, а есть хочется всегда. Заодно сообщив, что наши особисты слабаки, немецкие диверсанты забросали их гранатами и сожгли в землянке. Тогда после, зайдя к начштаба, я выдал оба этих дела про генералов, вытащив их из-за пазухи. Прочтя, он побледнел, потом покраснел и стал материться. Но быстро сообразив, остро посмотрел на меня, потрогал за опухшее ухо, крякнул и лично сжёг дела в печке. И за ухо он мне компенсирует — постарается насчёт ордена Красного знамени, не лишнее, особисты ещё будут приставать по вариантам выхода меня и девушек из немецкого тыла — им же нужно план выполнять по немецким шпионам. Романисты-романтики проклятые!
Хотя документы и сам портфель уже отправили в штаб фронта, там давно готовят Ворошилградскую оборонительную операцию и меня точно представят к ордену. Ну и хорошо, а вот ещё данные о наших честнейших особистах — я передал генералу портфель этого подлого капитана-гэбиста из его сейфа. Осмотрев его, тот снова крякнул и, сплюнув на пол, отошёл и стал смотреть в окно. Вот они какие, оказывается! Потом генерал достал две коробочки и мы одели на запястья эти отличные часы! Ведь нам они пригодятся точно и по делу. Ну а портфель пусть пока полежит у меня, будешь ехать в Москву, тогда заберешь — предложил Петрушевский. Тут есть шанс отправить тебя в распоряжение штаба ВВС, а то без справки особистов в часть тебе нельзя. Вот такой наш идиотизм!
*****
Я предложил Петрушевскому оставить Киру при командарме, точно она будет нужна генералу, вдруг опять сердце прихватит, а Зою — при самом начштаба, девушки образованные, а благодаря опыту будут намного полезнее неопытных врачей. Рита знает лечебный массаж, а как Зоя делает уколы — Вам Пухов расскажет, он в восторге! Так я попытался спасти девушек, на передовой долго медсёстры не живут. Потом по моему предложению я побеседовал со девушками-снайперами, я нашёл отличное место на небольшом пригорке, оттуда хорошо прореживать фашистов. Взял и свою трофейную снайперку. Начштаба умница — выдал мне письменное распоряжение и отправил меня подальше, мол иди корректировать огонь снайперов и чтобы "не дразнить гусей" — приехали особисты из штаба фронта, от местных один пепел остался.