Нашу часть перебрасывали на Дальний Восток. Учения и прочее. Как говорят: "Х. . ня война, главное маневры!" Вот мы и маневрировали. В один из дней, я вместе с командиром пошел на местный базар. Красной рыбы захотелось. Набрав товара зашли в кафешку. Командир сделал заказ. Я сидел лицом к окну, наблюдая незнакомую жизнь. "Ваш заказ, пожалуйста!"-услышал я голос, который пытался забыть. Я поднял глаза. Тарелка заплясала в руке официантки. Я поднялся. "Елена Владимировна. " "Данька. " И словно не было расставания. Только теперь я одет в камуфляж, а на ней передник официантки. Капитан посмотрел на нас. "Знакомая?"-спросил он меня. Я кивнул. "На утреннее построение не опоздай. воин!"-сказал он поднимаясь. Мы сидели за тем же столиком. Я держал ее руки в своих руках и не мог сказать ни слова. Я подносил ее руки к своим губам и целовал ее пальчики. В ее глазах блестели слезы.
*****
Она жила на съемной квартире, которую ей помогал оплачивать ее брат, он же хозяин кафе. Елена Владимировна ухаживала за мной, как за мужчиной. Мои вещи были постираны и повешены сушится. Я разгуливал по квартире обернутый в простыню. на манер тоги. Елена Владимировна хлопотала на кухне. Мы поели. Она сходила помылась и мы сели на диван. У разных гредушек. "А, у вас нет, чего нибудь другого надеть?"-прервал я молчание. Елена Владимировна вздохнула: "Если ты хочешь узнать есть ли у меня мужчина, то знай, нет, нет у меня мужчины. Не вожу и сама не хожу. Ну, а ты как?" Я стал рассказывать ей все с самого начала, с вокзала. Рассказал, как ревновал ее к Арсену. Как не мог забыть нашу близость на кухне. И особенно, как ударило меня током пачка сока. Елена Владимировна улыбнулась: "Значит мне не показалось?" Я взял ее руку и потянул Елену Владимировну к себе. Я держу ее в объятьях и мне хорошо просто от близости с ней. Наши губы соединяются и нас уносит ураган вожделения.
Я ласкаю ее груди. Они у нее размером с хороший грейпфрут. С коричневыми пятнами сосков. Не вскормившие ни одного ребенка. У ее мужа были проблемы после ранения, еще на Украине. Лечение не помогло и они решили взять ребенка из детдома. Да война помешала. А самой родить смелости не хватает. А ей ведь только тридцать восемь лет. Елена Владимировна разводит, согнутые в коленях ноги. Я вижу ее лобок, вижу волосы на нем. Мой член стоит, как хороший солдат на плацу. "Иди ко мне, Данька. "-просит она меня. Я ложусь на нее, между ее ног. Елена Владимировна берет мой член в руку и направляет его в себя. "Войди в меня, Данька!"-слышу ее шопот. Я плавно двигаюсь в перед. Она охает и тихонько стонет. У нее там узко, очень узко. Меня пробирает дрожь. Я впервые познал женщину. Я замираю, пытаясь понять свои ощущения. Елена Владимировна тихонько приподнимает свой таз. Значит ей нравится со мной, значит я все правильно делаю! Я начинаю двигаться. Мой член скользит внутри упругого колодца наслаждения. Я слышу ее стон, полный страсти и удовлетворения. Елена Владимировна прижимается ко мне. "Данька, милый, как хорошо! Где ты был все это время?" Ее тело содрогается и я чувствую, как начинают сокращаются мышцы ее влагалища. Я чувствую щекотание в головке и наполняю лоно своей любви своим семенем.
Мы лежим прижавшись друг к другу. Чувствую ли я разницу в возрасте или еще там чего? Нет! Рядом со мной лежит женщина которую я люблю, которую вожделею. И очень надеюсь на ответные чувства. "Данька!"-шепчет она-"Теперь ты меня бросишь! Теперь ты знаешь какая я. Зачем тебе я еще?" Как объяснить ей, что я люблю ее! Что хочу видеть ее каждый день. Слышать ее голос. Смотреть ей в глаза и видеть в них свою мечту. Поэтому я говорю ей: "Я не хочу с тобой расставатся! Хочу видеть тебя своей женщиной. Я люблю тебя, Елена Владимировна! С самой нашей первой встречи люблю!" Она целует меня в губы. Я вижу только ее блестящие в ночи глаза. Восторг снова захватывает нас. "Елена Владимировна!" "Данька!" "А-а-а-а-а!" "М-м-м-м-м!" "Данька, родной! Я люблю тебя, слышишь, люблю! А-а-а-а-а!" "Елена Владимировна, люблю вас, люблю! Елена Вл… М-м-м-м-м!"
Утром я смотрел в ее глаза не смущаясь и не робея. Конечно, я успокоился. Теперь во мне не бушевал лесной пожар, который надо гасить, а мирно горел огонь очага, который нужно беречь. Мы расстались, словно я пошел на работу и вечером вернусь. Я не знал, что сказать Елене Владимировне. Не хотелось лгать и давать пустые обещания. Она прижалась ко мне сильно-сильно, головой уткнувшись в мою грудь и спокойно сказала: "Не говори ни чего! Главное ты уже сказал. А остальное просто дым. Если захочешь, возвращайся!"
Я стал считать Елену Владимировну своей женой, пусть и гражданской. Наши встречи были коротки, пока. Но я надеялся, что все изменится. Как же я скучаю по ней! По ее глазам, голосу, ее телу. Все, что скопилось в ней, страсть, нежность, все вылилось на меня. Мои руки ласкают ее груди, такие желанные. Губы играются с сосками. Я целую ее шею, лицо. Она отвечает мне легким стоном. Моя рука гладит ее вагину. Я знаю, как она ждет моей плоти. Я глажу ее ноги. Елена Владимировна разводит их. Ложусь между них. Она берет мой член в руку и приставляет его к влагалищу. Слегка вхожу в него. Елена Владимировна вздрагивает, убирает руку с члена и обнимает меня за шею. Я плавно вхожу в нее. Она тихонько мычит от легкой боли. Прости, милая, я забыл, что твое лоно давно не принимала в себя мою плоть.
Щека прижата к щеке. "Мой! Данька, ты мой!"- шепчет Елена Владимировна. Мне хорошо так, что не хочется говорить. Да и не выразить всего словами. Как же я люблю тебя, Елена Владимировна! Насколько она скромна на людях, настолько страстна со мной. Мы лежим обессиленные в кровати. Я поворачиваю голову к ней. "Елена Владимировна, можно тебя спросить, кое о чем?"-говорю ей. "Если о том, буду ли я твоей женой, то нет, не буду! Я не хочу ломать тебе жизнь. Я очень благодарна тебе за твою любовь, но… Данька, милый, любимый мой, ну разве нам плохо просто быть вместе?"-отвечает она. У меня припасен убойный вопрос и я его задаю: "Ты, родишь мне детей?" Не всякая женщина хочет иметь детей, не всякая осмелится родить в зрелом возрасте. Елена Владимировна внимательно смотрит на меня. "Если, ты осечку не дашь!"-говорит она с небольшим волнением и взяв мое лицо руками начинает его целовать. Ладно, пора заряжать ружье! Отныне, ни какой контрацепции! Я снова в ней.
Мой член сжат упругими стенками влагалища. Когда она родит, этого не будет. Если конечно не придется кесарево сечение делать. Как приятно находится там, где тебя ждут! Я слегка прикусываю сосок. Однажды его будут грызть по настоящему и ей это будет нравится. Тело Елены Владимировны содрогается. Я очень жду этого момента. Подарить любимой женщине радость от близости, разве это не здорово? Мой язык исследует вагину Елены Владимировны. Я играюсь клитором, проникаю языком во влагалище. Елена Владимировна сжимает мою голову ногами и стонет. Я замираю. Вот, ей снова хорошо. И я счастлив.
По улице, держа за руку маленькую девочку, идет морской офицер. Золотое шитье сверкает на солнце. Он молод, только после выпуска. Они подходят к белому зданию с большими окнами. Девочка кричит: "Мама! Мама!" В окне появляется женщина в цветастом халате. Она улыбается и показывает в окно небольшой, пищащий сверток. Мужчина и девочка дружно кричат: "Ура!!!"
Это я и моя дочка. Елена Владимировна и Санька пока в больнице. Она сдержала обещание, а я сдержу свое. Однажды сын спросит меня: "Папа, а почему мама старше тебя?" И тогда я расскажу ему о любви, бескрайней, как океан. А потом о море, которое, как и любовь бывает бурным и жестоким, а может быть ласковым и тихим. Баюкающее на своих волнах влюбленных.