Время шло, Оксана сосала, Эдуард гладил. В купе, заглушая стук колес, раздавались стоны и влажное причмокивание. Вдруг Тамара приподнялась и быстрым движением стянула с себя спортивные штаны, а потом и трусы. Затем, поставив дальнюю от меня ногу на соседнюю полку, рядом с мужем, она тоже полностью открыла свое сокровище и стала медленными движениями ласкать себя.
Я только потом понял, что она тоже играла на публику, то есть на меня одного. Впрочем, ее дряблая широкая волосатая щель привлекла мое внимание гораздо меньше, чем гладкое аппетитное влагалище Оксаны. Но главное было в том, что я получил моральное право вытащить свой член, который уже давно протыкал ткань джинсов, и стал мастурбировать. Впервые в жизни я занимался самовозбуждением на глазах трех свидетелей и, как ни странно, совершенно не испытывал смущения.
Как бы не обращая внимания на наше поведение, Оксана уселась на Эдуарда лицом к нему, заправила его блестящий от слюны член внутрь себя и стала подниматься и опускаться. Облапив ее за зад, Эдуард сильно растянул ее ягодицы, открыв невероятно возбуждающий вид на маленькую аккуратную дырочку ее ануса и заднюю часть влагалища, в которой равномерно ходил его член.
Лишь потом, осмысливая происшедшее, я понял, что это было частью порнофильма, который, к сожалению, было некому запечатлеть на пленку. Повернувшись ко мне спиной, Оксана закрыла Эдуарду вид того, что я мастурбирую, чтобы я поменьше стеснялся. Кроме этого, она показывала мне еще одно потаенное место своего упитанного аппетитного тела.
— Андрей Юрьевич, вы не возражаете, если я вам помогу? — словно сквозь сон, услышал я голос Тамары.
— Поможете?
— Да. Вам, должно быть, приятнее, когда вас ласкает женщина, а не вы сами, не так ли?
— Да, будьте любезны.
Вот оно что! Она убивала двух зайцев: позволяла мужу получить удовольствие, да и о себе, любимой, не забыла! Ай да Тамара, ай да сукина дочь! Гениальный порнорежиссер! Тинто Брасс нервно курит в уголке!
Она подвинулась ко мне, взяла своей изящной морщинистой рукой мой член и стала медленно, в такт приседаниям Оксаны, повторять мои движения. Конечно, она была права — так было гораздо лучше.
Руки мои освободились, но лишь на несколько секунд. Тамара приспустила с плеч куртку и ласково посмотрела на меня. Обращаться с замочком лифчика я умею даже вслепую, так что проблем не возникло. Тамара оказалась полностью обнаженной, и я гладил ее плечи и спину, не прикасаясь, однако, к груди.
Оксана слезла с члена, но лишь для того, чтобы показать товар лицом — в прямом смысле слова. Опираясь ступнями о полку, она теперь ездила щелью по члену Эдуарда, повернувшись к лесу задом, а к нам передом.
Конечно, ей бы не помешало сбросить килограммчиков пять, но мне такие упитанные нравятся даже гораздо больше, чем худышки. Небольшие, но гладкие плотные груди упруго подрагивали при ее интенсивных движениях, толстые ляжки были широко разведены, открывая великолепный вид на плотные губы, облизывающие старый член, на фоне ее гладкой почти белоснежной кожи казавшийся темнее. Из-под губок слегка выступал продолговатый раскрасневшийся клитор. Словно не желая отвлекать меня от созерцания, она закрыла глаза, страстно охая и облизывая языком полуоткрытые губы. Руки старика тоже не оставались без дела: он то раздвигал и так широко распахнутые срамные губки, то прикасался к клитору, то тискал складки жирка на ее боках, то теребил пальцами маленькие торчащие сосочки, то захватывал всей пятерней нежные упругие груди.
— Вы не могли бы ласкать меня ртом? — спросил Тамару чей-то задыхающийся голос, и я с удивлением понял, что этот голос — мой! Я не контролировал себя, моя похоть сама обращалась к попутчице.
— С удовольствием, — прошептала она.
Она неторопливо, даже, я бы сказал, грациозно, встала на пол коленями и несколько секунд рассматривала мой член. Потом, глядя мне в лицо, поглотила его.