В течение всего дня 30-го у меня не было доступа к Сонечке. Крутилось много людей. Постоянно пробегало начальство. Было много предпраздничной суеты. Я участвовал в разгрузке закупок для праздника. Потом ставил мебель в недостроенном зале. Казалось, день тянется как никакой другой. В редкие встречи в коридорах или служебных помещениях, мы с Соней лишь успевали подмигнуть друг другу, да улыбнутся. Улыбнуться так, как только умеют два влюбленных сердца. Лишь им одним понятным намеком. Лишь им двоим открытым шифром.
Я уже чувствовал, что неспроста мы появляемся на этом празднике, что нечто должно произойти. Но именно неясность ожидания, томление предчувствия и волновали приятной легкой зыбью по сердцу, по груди. Испытывает ли она те же чувства, или я обманываюсь?
За праздничным столом собрались, как обычно, с опозданием. Нам с Соней досталось место на длинной скамье ближе к выходу. После первых натянутых полуофициальных полушутливых тостов, общее настроение стало приподнятым. Напряженность отступила перед полными бокалами. Как на всяком русском торжестве, главным напитком была водка. Увы, не согласовав с нашими вкусами, начальство украсило стол батареей поллитровок. Но Соню это не расстроило. А глядя на нее перестал расстраиваться и я. Соня, без гласного объявления, решила крепко погулять, напоить меня и самой не отстать. Впервые моя приятельница меня спаивала. Как правило, эта роль принадлежит мужчине. Меня эта ситуация забавляла. Зато скоро наши языки развязались. Мы болтали без умолку, смеялись припомненным анекдотам получасовой давности.
Мы были, как бы, одни. Вся остальная часть вечеринки проходила как будто в другом измерении. Мы были заняты только друг другом. Начались танцы. Музыку поставили в прилегающей комнате. Захмелевшая публика ринулась разминаться. Мы с Соней буквально прыгали. Радовались как дети бесконтрольному веселью. В тесном помещении становилось невыносимо душно и жарко. Приходилось выскакивать на зимний ночной воздух. Остыть и вздохнуть полной грудью. Постепенно все реже и реже сослуживцы поднимались из-за стола. Молодой прыти они уступили. Зато опережали нас по съеденным блюдам и пропущенным рюмкам.
Соня и я теперь все дольше кружились в медленных танцах в полутемном зальчике. Музыка, привычная, ласкавшая слух еще со школьных времен, настроила на ностальгический и романтический лад. Соня совсем легла на меня. Ее голова достала мне лишь до подбородка. В голове шумело от выпитого. Последние наши откровения мне открывали дорогу к смелым действиям. Тело, прижавшееся к моему, само предоставляло себя в мои руки. Красавица, гадкий утенок из школьных лет, ставший великолепным лебедем, доверилась мне и ждала лишь первого шага.
Я чувствовал упругую грудь под тонким пуловером. Я догадывался, что ничего другого там нет. И, возможно, это сделано для меня. Серия новогодних сюрпризов только начиналась. Я отодвинул в сторону копну ее густых волос, и мне открылась чудная нежная шея. Я положил на нее ладонь и стал медленно, еще неуверенно, поглаживать ее. Постепенно я осмелел. И теперь уже всей ладонью брал ее затылок, запускал пятерню в волосы, ерошил их. Я приложил голову к ее волосам и вдыхал нежный тонкий женственный аромат духов. Соня тоже положила свои руки на мою шею, и стала медленно водить ими вверх и вниз. Она как бы ожидала разрешения на продолжение и прислушивалась к моей реакции. Я стал шептать ей в ушко что-то нежное, совершенно неясное, бесстыдно романтическое. Руки легли ей на талию, а потом, найдя край пуловера, забрались под него.
*****
Соня в долгу не осталась. Обе ее руки отправились мне на грудь под толстовку. Легонько поглаживая "партнершу" по спине, я не отнимал своей головы от ее волос. Ее пальчики нежно перебирали волосы у меня на груди, трогали мне соски и ощупывали плечи. Наверное, желали убедиться, что мышцы там настоящие. Я передвинул руки на талию и водил ими вверх-вниз, от бедер к подмышкам и обратно. Каждым движением я все больше захватывал ее крупные груди, пока, наконец, мои руки не легли на них полностью. Я ощутил, как тверды ее соски.
Кажется, кроме нас больше не танцевал никто. И мы воспользовались уединением этого " танцевального зала ". Соня и я покачивались на месте, давно уже не имитируя танцы. Мы ласкали друг друга все интенсивнее и открыто. Эта была самая настоящая прелюдия, без какой-либо вуали танцев. Мне очень нравилась нежность, с какой Соня трогала меня. Однако и ее смелость, и ее растущее возбуждение меня заводили куда как сильнее. Она прижималась к моим бедрам, несмотря на наше неудобное положение, явно с желанием ощутить, насколько я сам возбужден нашей игрой.
Я позвал ее уединиться. Мы так и шли, засунув руки друг другу под одежду. Пустой главный зал приютил нас. Неуютный своей незаконченностью, без отопления, он гарантировал нам отсутствие нежелательных визитеров. Водка дурманила голову. Заставляла заплетаться ноги. Мы буквально свалились на огромный диван, которому еще предстояло украшать зал ресторана.
Соня сразу повернулась на спину и притянула меня к себе. Наши губы встретились. Я поднял ее пуловер на шею и стал мять и гладить ее грудь. Хотя Соня и стянула с меня мою толстовку, но я не ощущал более ее прикосновений. Прогулка по коридору и холодный зал, а может и избыток выпитого, отняли у Сони желание и эротический настрой. Она еще по инерции отдавалась мне, но было это уже совсем не похоже на взлет, который мы испытывали "танцзале". Да, я и под юбку к ней забрался, и оставил ее совсем обнаженной на диване, и ласкал самые интимные местечки, но все зря. Впрочем, и мое желание уже больше было похоже на попытку довести начатое до конца, и "не уронить своего мужского достоинства".
Но потом я плюнул на все это. Рядом со мной была нежная доверчивая женщина. С ней у нас самое начало отношений. Так зачем же портить все! Ну, напились, с кем не бывает? Я разыскал покрывало, имитирующее овчину, лег на диван рядом с Соней и нас обоих укрыл. Мы оба, наверное, полностью отключились. Потому как, когда в следующий миг я открыл глаза, уже были рассветные сумерки.
Вот тут то при зимнем сумеречном рассвете все и произошло. На высшем уроне! Как должно было бы случиться вчера. Были и нежные ласки, и страстные объятия. Были поцелуи и путешествия рук по телу. Были умелые оральные ласки и осторожное проникновение. Наверное, не осталось ничего, что мы не попробовали бы.
Всего за 5 минут до появления охранника мы привели себя в порядок и изобразили потерявшихся с вечеринки гуляк. Мы уходили рука в руку в тот последний день уходящего года, чтобы начать свой новый роман так неожиданно встретившихся старых, но совершенно новых, одноклассников.
В. К.
Февраль 2006.