Конечно, когда я засыпала, я думала об этом. Тем более, после "такого" разговора перед сном. Уснула я очень быстро и, когда начался сон, я не сразу поняла что это сон…
Мы ехали в купе поезда — я и мужчина. Все очень было похоже на реальность. Более того, я понимала, что это реальность… Все-таки я испорченная девчонка.
Я сидела напротив и читала книгу. На мне была та самая маечка, которая предательски показывала мои соски, шорты и белые носочки. Две косички были опрятно заплетены. Конечно же, я не маленькая девочка, а взрослая женщина, но эти косички предают некой юности. Да я в принципе и не похожа на тетку за 30 лет.
Очень неудобно было сидеть только на своем сидении, поэтому я вытянула ноги, опустив их на соседнее. Я уже говорила тебе, что мне нравится смотреть на свои ноги со стороны. Они хоть и полноваты, но стройны и красивы. Ножки были согнуты в коленях, и я по очереди выпрямляла то одну, то другую ногу.
А мужчина пил чай, смотря в окно. И делал вид, что не заметил, что я поставила свои ножки на его сиденье
Сюжет книги затягивал. Когда-нибудь ты сам прочтешь эту книгу или я покажу отрывок — там был сюжет интимной близости во время второй мировой войны в разгромленном Дрездене между юной немкой и скрипачом. Она раздевалась перед ним, а он играл ей на скрипке. Знаешь, так это меня взволновало и возбудило…
Я очень хотела, что бы тот мужчина отвлекся от чая и увидел мои ноги, нахально поставленные на его постель. И я пододвинула ноги ближе к его руке… что бы соприкасаться… Тем более, наяву, ты говорил мне, что он просто стесняется меня… А так как это был сон…
Я переставляла сантиметр за сантиметром ноги, что бы они были рядом с его рукой. Что бы она оказалась на моей ноге. Смелость города берет — он хоть и смотрел в окно, но его рука… она оказалась на моей ноге. Он гладил и смотрел в окно, другой рукой держал чашку и пил чай. А я смотрела в зеркало, которое было во всю дверь, и видела, как он гладил мою ногу.
Мне было не понятно, о чем я читаю… Мне было безумно приятно, и в моей бесшабашной голове крутились совершенно другие мысли… не связанные с сюжетом книги…
Я заметила, что чай в его кружке давно закончился, но он все равно преподносил кружку к губам. Оторвав глаза от книги, я прямо взглянула на него.
Это был не тот мужчина из купе Это был Ты
Я попросила закрыть дверь. Оба посмотрели на не закрытую дверь. Я убрала ноги, а ты встал, что бы закрыть дверь.
Задержался у двери, рассматривая меня в зеркале. Это необычно и волнительно — смотреть, как за тобой наблюдают через зеркало. Я тоже в этот момент смотрела на тебя в это же зеркало.
Закрыв дверь, ты вернулся на свое сиденье. Какая-то не очень хорошая ухмылка была на твоем лице. Внутри у меня передернулось, но почему-то на это было наплевать — хотелось прикасаться к тебе, хотелось что бы ты касался меня.
Я встала напротив, взяв в руки твои ладони. Очень нежные руки… я целовала руки… облизывала твои пальцы. Стянула с тебя футболку, покрывая поцелуями твою грудь… твои сосочки… , а твои руки уже тонули в моих волосах… Ты запускал руки в корни косичек… наматывал их на руки… отпускал и начинал заново.
Я смотрела в твои глаза. Хотя, наверное, это был пьяный взгляд. То, что я делала, называется безумством, поскольку невозможно подобрать другое слово в определение к этому. Хоть я тебя и знала, но ты мой незнакомый попутчика в купе. И я даже не знаю, как тебя зовут, да и вообще мы не говорили… Наверное, правильно будет сказать — отдались инстинктам…
Ты сам поднимал мою голову, отрывая меня от поцелуев твоего тела для того что бы посмотреть в глаза. Целуя тебя, я опускалась ниже. И уже грудью ощущала, как становится твердым твой член. На мне была только маечка без бюстика. И напрягшиеся соски так же предательски выдавали желание.
Я была возбуждена настолько, что если бы ты оттолкнул меня, я бы откинулась на своей половинке и начала бы ласкать себя. Вот такие мысли меня посещают даже во сне — мне страшно, что меня оттолкнут. Но ты этого не сделал…
Я встала с колен и пыталась снять твои брюки, но ты этого не позволил. Опять ухмыльнулся, и дал снова облизывать твои пальцы. Ты говорил, что мало влаги, что язык мой совсем неумелый, что пока я не научусь этого делать с пальцами — ты не позволишь прикоснуться к нему… А во рту как будто пересохло. Хотя внизу было так влажно, что это можно было бы назвать сыро.
И опять стыд… В голове крутилась мысль — я хотела попросить, что бы ты ввел эти пальцы мне в киску, а потом вернул мне в ротик. Чтобы было много влаги… Даже сквозь одежду я слышала этот запах. Сказать не смогла, во рту все так пересохло, что я даже говорить не могла. Я сняла шорты, взяла твою руку и подвела её к мокрой киске. Ты отдергивал руку, и без особого желания делал это.