— : — я просто закивал в ответ, не отрывая от неё жадный взгляд.
С трудом повернувшись, она попыталась встать. Руки и ноги разъезжались не слушаясь хозяйку.
— Помоги мне… — попросила Оля.
Я бросился вперед и, подхватив под руки, помог встать.
— Тебе придётся меня помыть, — негромко произнесла она, — я сейчас сама не смогу… — и привалилась к стене.
С трудом оторвав взор от притягательного тела, я включил воду и, отрегулировав температуру, стал поливать её из лейки душа. Звонкие горячие капли, разбивались о тело стекая вниз и весело журча, исчезали в сливе. Ополоснув разгорячённое тело, я, бросив лейку, снял с полки мягкую мочалку и плеснув геля, стал медленно дрожащими руками мыть её. Упругая горячая кожа под ладонями заставляла что-то ёкать внутри и напрягать без того стоящий колом член. Сначала она стояла ко мне боком, но потом когда руки спустились до талии повернулась спиной и упершись руками в стенку прогнув спину. Белоснежные ягодицы двинулись назад пока мой член не оказался между бёдер.
Мы, замерли… наслаждаясь первым соприкосновением. Одна рука её пошла вниз и прижала мой напряженный орган к паху. Теперь уже задрожал я. Медленно двигаясь всем телом, она терлась гениталиями о мой фаллос, а я, бросив мочалку, обхватил её телеса, мял и ласкал скользкие груди. Упругие горячие полушария, проскальзывали под пальцами, не находившими опоры. Ощутив под ладонями напряженные соски, я прихватил их пальцами и стал играть: то перекатывая между пальцами; то оттягивая вперед. Застонали мы почти одновременно.
И тут Ольга, подавшись вперед, направила мой член туда! Сначала головка, а потом и весь ствол легко погрузился в её чрево с каким-то негромким чавканьем. Опять минута покоя и привыкания. Горячая влажность плотно охватывала мой член заставляла млеть от восторга. Мне было не совсем удобно. Приходилось тянуться вверх и стоять почти на цыпочках с трудом сохраняя равновесие. Медленно двинувшись назад и вниз — член легко выскользнул из вагины, но вот когда я подался вперед и вверх он не попал куда надо… и головка, скользнув по мягкой плоти, протаранила клитор. Она содрогнулась, а я, не преставая, дергаться пытался исправить положение.
— Не спеши… — выдавила она, — так хорошо… Ты ещё успеешь…
— Еееет! — рычал я, всё больше распаляясь и злясь на себя за "промахи".
— Дурачок — ты, мой, — ласково произнесла она и, подавшись назад, села, на край ванны, далеко оттопырив свои соблазнительные ягодицы.
Тут уже я, бросив одну грудь, схватился за член и загнал его в вагину и, рыча словно припадочный, задвигался внутри. Мои бёдра плотно соприкасались с ягодицами, а двигавшийся внутри орган головкой въезжал во что-то мягкое. При каждом "ударе" она дергалась и стонала всё громче. Я подхватил её под ноги, и прижимая к себе, таранил сильнее, стараясь проникнуть глубже. Стоны, перешли в приглушенный крик продолжаясь на одной ноте:
— Оооо! — выла, извиваясь, Оля.
— Даааа! — вторил я ей.
Когда я, запыхавшись, чуть замедлился, он взмолилась:
— Подожди… Мне неудобно… Давай по-другому?!
Мне то же было неудобно, только вот остановиться я не мог. Состояние было как в анекдоте: "Что думать?! Трясти надо!". Я и не думал, не останавливаясь с силой вгоняя член в первую в моей жизни женщину. Это было так… потрясающе и возбуждающе что меня переклинило.
— Ну, подожди ты! — уже почти в голос заволновалась Оля, — давай я из ванны вылезу. Нам обоим будет удобней!
— Давай… — вынужден был согласиться я, распрямляя и расслабляя затекшие ноги.
Она, со стоном вылезла из ванны, и став пред ней наклонилась вперед, ухватившись за край. Я, же пристроившись сзади, как заведенный продолжал, проникать в её лоно резко выдыхая воздух при каждом толчке. Освободившиеся руки растягивали в стороны упругие ягодицы оставляя на них белые пятна. Сколько мы там "кувыркались" я не знаю. Скорее всего, очень долго… Я не мог кончить, наверное, сказывалось действие коньяка, выпитого мной. Она от избытка чувств покручивала попкой и яростно подмахивала… И всё равно мне пришлось сдаться и кончал я, как и в кухне, в призывно раскрытый как у птенчика ротик…
Потом мы помылись под душем, и я как молодой жеребёнок мацал её за груди и киску. Она, делая вид, что сердится, шлёпая меня по рукам.
— Хватит, хватит… — со смехом повторяла она, теснее прижимаясь ко мне.
— А что? — делал я невинное лицо, лаская разгоряченное тело.
— Всё! — сказала она, вылезая из ванны, — пошли спать…
И когда, вытершись полотенцем, мы шли по коридору, неожиданно потянула меня в свою спальню. Там бросившись в расстеленную кровать она лежа на спине, похлопала рядом с собой ладошкой.
— А что скажет Слава, если увидит меня завтра утром в твоей постели голым? — заваливаясь рядом, поинтересовался я.
— А мы всё равно раньше встанем… — многозначительно и уверенно с хитрым лицом проворковала она…