Наклоняю я голову, касаюсь губами ее шеи и свою ей на грудь ложу. Язык любви — язык интернациональный, и тут не надо мозги сушить, что-то придумывая. Она вздрогнула, что-то мне шепнула свое, но, главное, не оттолкнула. Значит, я, как говорил наш покойный вождь, верной дорогой иду. К светлому сексуальному буду-щему.
— Дид ю лав ми? — тихонько спрашивает она и смотрит на меня с интересом.
— Ес, вери лав, — шепчу я в ответ, а сам уже по ее голому бедру шарю, с ощущени-ем, словно на Эйфелеву башню лезу. И страшновато, и заманчиво. Уже трусики ее плотные нащупал, но тут она меня отстранила и давай от волнения по-немецки что-то тарабанить. Я понимаю, что она согласна, но не пойму, чего она хочет. Знаю, что у немцев гигиена на высоте и все они там за бугром СПИДа боятся.
Достаю из тумбочки презервативы, показываю ей, а затем говорю по-английски про душ. Покраснела, смутилась, заулыбалась, но кивает, что поняла.
— Бuтте, — и дверь в ванную ей показываю.
— О, секс: ю из:, — ну а дальше я не понял, что она имела в виду. Но двери ванной сама открыла, и сама закрыла за собой. О’кей, дело будет!
Пока она плескалась, я постель приготовил, свет поубавил и шторы задернул поплотнее. Ну и сам до плавок разделся. И возбуждаюсь до предела не столько от предстоящей близости, сколько от того, что впервые настоящую иностранку иметь буду. Как они, эти немки любят? По всему кругу, или скромно? Секс-фильмы и журналы у них грубые, а как в жизни? Решил я сначала скромненько, а там по ней смотреть буду.
Входит она в комнату, сиськи на виду, а живот спереди полотенцем прикрывает. Ну — обычная баба, никакого заграничного лоска в ней не осталось. И смотрит, совсем как наши на меня. Хочет и стесняется немного. Я ей руку протягиваю, подхо-жу, полотенце отбрасываю и веду на ложе любви. Она мне опять что-то пытается сказать, но я и понять не стараюсь. Что нужно говорить, если уже голая в постели? Тут надо молча ноги раздвигать и показывать себя. Тем более, что и я уже с себя все снял и выставил перед ней свой настоящий русский член. Может и не такой, какой ей хотелось увидеть, но для нее импортный. А значит — высокого качества! И секс, понимаю, я ей тоже должен продемонстрировать по высшему разряду, чтобы родину не опозорить в ее глазах. Баба, вижу, мне похотливая попалась, глазки в тумане, пыхтит, как паровоз, и сердце в груди прямо трепещет. Да и кошечка ее стриженая вся в соку, несмотря на то, что только что подмылась.
Припал я к ее телу и давай его губами метить. Знаю, что они там сексом избалова-ны и стараюсь как могу, чтобы ей балдежно было. И соски языком массирую, и между грудей ее лижу, как теленок, и членом трусь об нее. Словом полный комплект выдаю. Ну и она реагирует соответственно. Рукой меня обнимает, точно как в секс-фильме "я:я:" шепчет, и ногами нетерпеливо совает. Я ее широкие бедра обнимаю, и очень мне хочется ее как лошадку поставить. Уж очень нравится мне такая поза с широкозадыми телками. Но как ей это предложить, не знаю. А она меня уже за схватила, дергает его, царапает ногтями и к себе тянет. Созрела!