Наверно он мог просто войти в меня, но, видимо, не хотел расстраивать, и, потянувшись к своим штанам, достал из кармана пачку с презиками и на моих глазах облачил в резинку свой ствол.
Больше отговорок у меня не было и я приготовился к его напору, вернее попытался приготовиться, помня, что нужно расслабиться, иначе будет больно.
Узбек поводил членом между ягодиц и уткнулся в мою трепещущую дырочку. Мое тело пронзила боль, он вошел только головкой и осторожно стал углубляться. Сначала я старался сдерживать стоны, но хватило меня ненадолго, я стал стонать в полный голос. Узбек пытался целовать меня и я стонал ему прямо в рот.
Постепенно все более-менее нормализовалось, я продолжал стонать, но было уже не так больно, хотя и чувствительно.
Узбек тупым взглядом смотрел на меня сверху, двигая своим поршнем, а я смотрел на свои ноги с вытянутыми пальцами, попытался их расслабить, но потом снова вытянул, так было легче, отвлекало внимание что ли.Кажется я пытался даже о чем-то думать, в первую очередь о том, сколько этот трах еще будет продолжаться. Мой партнер, видимо, тоже что-то почуствовал и стал двигаться резче, вызывая у меня вскрики. Наверно, это его тоже заводило. Движения его убыстрялись и мои крики тоже и совершив несколько конвульсивных движений, он затих, опустившись на меня и целуя меня в губы. Честно говоря, целоваться с ним было не очень приятно, губы тонкие, сухие, а во рту какая-то слизь..
Наконец он соизволил выйти. Выводил осторожно, но даже при этом я конвульсивно дернулся, когда его головка вышла из меня, за ней прощекотала полоска презерватива и всё.
Я обнял колени руками и повернулся набок, мне надо было отдохнуть. Непривычная пустота тянула живот. Лишившись внутреннего стержня, я чувствовал себя тряпкой, которой вытерли грязь и выбросили. Даже хотелось плакать.
Узбек тем временем ополоснулся в некоем импровизированном душе, из шланга, свисающего сверху, обтерся и стал одеваться. Я понял что мне тоже пора. Быстро одел трусы и всю остальную одежду, еле поспевая за узбеком, который совсем потерял ко мне интерес. Впрочем, у мужчин после секса такое часто бывает.
Обратно мы шли в полной темноте, поскольку он заранее выключил свет. Уже было видно щель двери ведущей на улицу и тут я подскользнулся. Не удержав равновесия, упал в какую-то грязную лужу, измазав в грязи свои светлые брюки и белую рубашку. Это было ужасно. Я просто не знал что делать, просто открывал и закрывал рот, как рыба, выброшенная на берег. Хорошо, мой узбек пришел на помощь. Отвел меня обратно, заставил снять всю одежду, засунул ее в пакет и сказал, что сходит постирает. Кроссовки также забрал, сказав, что почистит. Хлопнула далекая железная дверь и наступила тишина. Я сидел один, голый, в подвале неизвесного мне дома на грязном матрасе.
***
Трудно даже представить сколько мыслей пронеслось у меня за время моего вынужденного заточения и в основном эти мысли были тревожные. Ругал себя и думал, что делать в крайнем случае, если узбек не вернется. Хорошо хоть вода здесь есть. Пока что я не решался ходить к двери, поскольку был босиком, а на полу чего только не было, от бетонной крошки до стекла и каких-то железных деталей. С этими тревожными мыслями я уснул. Сны, как ни странно, были очень позитивные и когда я проснулся, то даже не сразу понял где нахожусь. А когда осознал, застонал от тоски и страха.
Но разбудил меня какой-то звук. Восстановив его в памяти, я понял, что кто-то открыл дверь и сейчас идет сюда.
Я вскочил, возликовав. Поначалу, я даже не думал, что это может быть кто-то другой, кроме моего узбека. И столнулся нос к носу с молодым парнем примерно моего роста с плосским некрасивым лицом и узкими глазами, одетого в рабочую спецовку. Видимо, это был один из здешних сотрудников. Он уставился на меня, а я на него, так мы и стояли, взаимно удивленные и шокированные, не в силах сказать ни слова.