— Юра, что вы делаете: я вам в матери гожусь: нас тут увидеть могут: ребята скоро вернуться:
— Тебя только это беспокоит? Тогда давай по быстрому.
И он, запустив руки ей за спину, расстегнул молнию на платье, но в тот момент, когда Юра стал стаскивать его с плеч моей мамаши вмести с бретельками лифчика, она вдруг опомнилась и резко толкнув Юрку, вырвалась из его объятий и побежала в мою сторону, сверкая голой грудью. Однако Юрка быстро догнал ее и повалил на траву. Несколько мгновений хватило ему чтобы сорвать с нее одежду окончательно, затем он встал перед ее обнаженным трепещущим телом на колени и стал расстегивать свои джинсы. Я все это очень хорошо видел и не мог поверить своим глазам. Этот дурацкий спор со стаскиванием трусов привел к тому, что мой разгоряченный приятель сейчас собирался изнасиловать мою мать.
— Нет, Юра не надо: нас могут увидеть: ребята скоро вернуться. — пыталась увещевать его моя мамаша, одновременно прикрывая руками свою наготу.
— Меня это только возбуждает. — холодно ответил Юра, демонстрируя ей свой возбужденный член.
Моя мать закрыла глаза, говоря свое последнее "нет" и он лег на нее, скинув майку и впившись ртом в ее губы. Когда центр его поцелуев переместился ей на шею и ниже, а зад ритмично задвигался между ее бедер, моя мамаша вдруг запрокинула голову назад, слегка приоткрыв рот. Она обняла Юрку, запустив одну руку в его шевелюру, а другой придерживая его за ягодицы.
— Боже мой, сумасшествие какое-то. — шептала она.
В этот момент я услышал за спиной легкую поступь стройных ног. Это была Юля. Она остановилась возле меня, потеряв дар речи и выронив из рук мороженное, при виде как ее парень дерет мою мамашу.
— Ах ты старая сука! — завопила она, кинувшись к ним, но я вовремя поставил ей подножку и затем навалился на нее всем телом.
— Пусти, урод! — заголосила она, но я, будучи уже достаточно возбужденным, почувствовав под собой упругое девичье тело, уже не мог остановиться. Мои руки, несмотря на ее сопротивление, залезли под сарафан и стали гладить ее бархатную кожу, не смотря на то что ее ручки беспрестанно колотили мою спину и затылок. Высвободив из штанов свой готовый к употреблению прибор, я на ощупь отодвинул тонкую полоску Юлькиных трусиков и засадил его туда. Юля вздрогнула, а затем тут же обмякла. В тот же миг я стал бурно кончать в нее и полностью излившись глубоко вздохнул.
Я стал медленно приходить в себя. Юлька лежала, рыдая и отвернувшись в сторону, а рядом со мной стоял Юра.
— Давай заставим их заняться любовью друг с другом. — сказал он хладнокровно.
— Как это? — спросил я нерешительно.
— Возьми мороженное. — сухо приказал он и я молча повиновался в ожидании еще более захватывающих удовольствий.
Он снял остатки одежды со своей девушки и подняв ее с земли повел, заломив ей руку, к тому месту, где на земле сидела моя мать. Я последовал за ним неся в руке полурастаевшее мороженное. Увидев нас, моя мамаша вскрикнула и попыталась прикрыться платьем.
— Мажь ее мороженным. — зазвенел в моих ушах твердый Юркин голос.
Я подошел к маме, глядя в ее испуганные глаза.
— Игорь! Ты что? — сказала она вся дрожа.
— Не надо, мама, не сопротивляйся. — ответил я тихо, взяв ее за подбородок.
Я сдвинул платье с ее голого тела.
— Игорь, не делай этого, — попросила она меня робко, даже не думая сопротивляться.
Я дотронулся пломбиром до ее сосков, она инстинктивно дернулась от холода, но я не обращая на это никакого внимания уже размазывал мороженное по ее телу сверху в низ. Когда я дошел до лобка, она попыталась сдвинуть ноги, но я не дал ей этого сделать, засунув пломбир ей во влагалище.
— Ой! — вскрикнула она, сморщив лицо.
— Хорош. — сказал Юра и подтащив свою подружку к телу моей мамаши скомандовал ей:
— Ты хотела мороженного? Ну так облизывай!
Юлька осторожно стала слизывать мороженное с тела моей мамаши, стараясь не смотреть ни на нее, ни на нас. Вся Юлькина спесь куда-то улетучилась и она вела себя достаточно покорно. Судя по прерывистому дыханию моей мамаши и ее набухшим соскам, процедура ей понравилась и схватив Юльку за волосы она решительно опустила ее лицо между своих ног, туда где было больше всего мороженного.
Насладившись сценами лесбийской любви, Юрка предложил мне:
— Давай свяжем их пока и за пивком сходим, а то чего-то в горле пересохло.
Не смотря на слабые протесты наших женщин, мы с помощью своих брючных ремней и ремешка от маминой сумки привязали их к столбу беседки в положении друг к другу спиной и отправились за пивом, оставив маму с Юлькой совершенно обнаженными.
*****
— Надо было им рты заткнуть, — сказал я Юрке по дороге, — а то еще орать начнут.
— Не начнут. — твердо ответил он. — неизвестно кто еще придет на их крик.
И я стал представлять как пара бомжей находит наших голых и связанных барышень и с наслаждением насилует их:
Выпив холодненького пивка и захватив пару бутылок с собой, мы вернулись к беседке. Наши барышни находились все в той же позиции, что мы и оставили их.
— Ну чего, еще по разику? — подмигнул мне Юрка. — чур я первый!
Он скинул с себя одежду и направился к своей девушке. Я последовав его примеру, тоже разделся и начал подрачивать, глядя как он натягивает разомлевшую Юльку. Мне вдруг стало не в моготу, так хотелось тоже кому-нибудь впендюрить, да и пиво в голову ударило. Придерживая свой стоячий член, я подошел к своей униженной мамаше.
— Игорек, ты. . ты чего задумал? — заголосила она разгадав мои намерения. — Не надо, слышишь! Что бы не случилось, но я твоя мать!
Но я не слушал ее и подойдя к ней вплотную, прижал ее своим телом к столбу. Она пыталась высвободить свои руки из ремней, ерзая в моих объятьях, плакала и умоляла о чем то, но от этого мне становилось только слаще и я вонзил в нее свой разбухший орган. Я долбил ее довольно долго и она даже начала делать встречные движения бедрами. Тут я остановился, слегка отстранившись, чтобы посмотреть на нее. Она стояла передо мной закрыв глаза и закусив нижнюю губу. Когда я впился зубами в ее правый сосок, она начала вдруг бурно кончать, дико стоная:
— Игорек, не останавливайся, пожалуйста!
Так я впервые оттрахал свою мать, но это было не в последний раз. Потом мы еще неоднократно занимались любовью вчетвером.