Как только Сережа понял, что ему не больно — он расслабился. Расслабилась и дырочка, которая ранее сжимала мой палец, не пропуская в глубь. Но работы над ней было много.
Приходилось снова проходить одно и то же: шаг вперед- два назад.
Чего уж точно нельзя было сделать — причинить ему боль или дискомфорт.
Я вытащила палец и несколько минут молчала, затем спросила:
— Ты как?
— Приятно: Особенно когда выходит) ) )
— Еще хочешь?
— Да) ) )
— А мне больно не будет? — снова заволновался милый.
— Нет) ) ) , — прошептала я ему на самое ухо и прикоснулась губами к его плоскому животику. Он тут же успокоился и расслабился.
Снова встала перед ним на колени и на этот раз начала засовывать в него язычок.
— ААААААААААААА!!!!!!!!!!!!! !
— Что, милый, что? Больно?
— н: е… т…
Ни одно мороженое мой язык еще так не лизал, как Сережу. Ни в одно отверстие так глубоко не погружался.
Мой милый мент подскакивал на постели и прогибался мне навстречу.
Сама не заметила, как от всего этого завелась. Страшно завелась. Киска была мокрая и горела огнем.
Я опустила одну Сережину ногу и села киской на нее. Трение о его коленку усилило желание. Одновременно я ласкала и его: указательный пальчик входил уже на всю длину и массировал простату, а рот ласкал член.
Попеременно в Сережу погружался то указательный, то средний, то большой палец. Засунуть в него сразу два было жестоко и рано.
Чем быстрее я вводила и вытаскивала палец, тем громче стонал Серый.
Ему нравилось и меня это заводило.
Подушечкой пальчика я прижалась к простате и начала ее тереть, а яички погрузила полностью в рот и массировала язычком, не забывая киской тереться о ногу.
И вот настал момент не возврата. Я кончала, Сережа тоже прогнулся вверх, застонал и кончил.
А позже мы лежали обнявшись так крепко, словно срослись. И его губы прижимались к моему затылку.
Быть может это был самый лучший секс в нашей жизни?
Нет: Потеря его невинности — это только начало: