"Ах вот как, ну это я тоже смогу, если ты так уверен в своих силах," — немного интригуя сказала мне это она. А потом действительно приняла непринуждённую позу ноги её при этом достаточно широко разъехались в стороны. И тут уже я опешил. Я увидел бывалую, видавшую виды и к тому же уже возбужденную, ни чем не защищенную женскую плоть. Я медленно поднял глаза и во взгляде этой женщины увидел самодовольство и коварство. Она встала налила вина, подала бокал и снова уселась ещё в более откровенной позе. Похоже это забавляло её. Я цедил вино и беззастенчиво пожирал глазами её лоно. Я не знаю сколько это продолжалось и сколько это могло ещё продолжаться. Я поставил на стол допитый бокал и вдруг услышал её тихое, томное, повелительное:
"Дотронься до меня". Я опустился перед ней на колени ещё сильнее ощутив приятный, пьянящий запах её раскрасневшихся, набухших половых губ. Снизу вверх я провел рукой по промежности, женщина резко дернулась и слегка вскрикнула. Влаги было так много и она была такой ароматно вкусной. Я поднес руку к носу и затянулся — это был чарующий запах амброзии. Раздвинув двумя руками половые губы в стороны я опустился лицом вглубь сердцевины и начал жадно, захлебываясь лизать всю эту влагу и верхушку этого хитроумного сооружения природы — клитор. Моя партнерша помогала мне извиваясь подомной своим динамичным тазом, завывая и ахая. Через минут 10 она стала повторять, что сейчас кончит. Она сильно вдавливала двумя руками мою голову поглубже себе в промежность и сильно, часто билась своим передком мне навстречу. Я придерживал её руками за две огромные ходившие ходуном ягодицы. Вдруг я почувствовал как она затряслась мелкой дрожью и медленно рывками начала кончать, вдавливая свой половой орган в моё лицо. "А-а-а-а-а-а!" — длинно, протяжно очень музыкально затянула она. А потом вдруг вся словно рассыпалась на стуле. Она смотрела на меня такими счастливыми, благодарными и я бы сказал очень щедрыми глазами. "А как же ты" — неожиданно тихо, словно другим голосом произнесла она. "Не волнуйся я в порядке, я получил от этого глубокое чувственное удовольствие." Она ещё более мило мне улыбнулась. "Я поцелую тебя на прощание туда" — сказал я. "Только осторожно, — предупредила она, — там ещё все живое. Ты можешь взять меня всю. Я вся твоя". Я посмотрел на её измочаленное, растерзанное, темно-красно-алое лоно, с хорошо теперь видной, широко раскрывшейся дырой по середине. "Не надо, — сказал я, — было и так очень хорошо, правда?" "Да, правда!" — она ласково, радушно улыбалась.
Я поцеловал её в мягкие осевшие ткани малых половых губ, она чуть вздрогнула, и поднялся, чтобы уходить. "Спасибо честно, за демонстрацию своей женской красоты" — искренне сказал я. "Тебе не за что благодарить меня, ты дал мне больше" — заискивающе произнесла она.
Потом подошла взяла мою руку и потерлась о нее несколько раз своей промежность словно верная собака. "Спасибо, тебе" — и она потянувшись нежно поцеловала меня в губы. В полной растерянности я вышел за дверь и потом долго брёл брёл, пока не пришел домой. Дорогу назад к этой женщине я так и не вспомнил. Да и нужно было ли вспоминать, я не знал. Но ощущении необыкновенной женственности не забуду ещё долго. Словно долгий долгий поцелуй в самую сокровенную суть женщины, как загадки.