— Ах, нельзя в руки! А куда можно?
— Сашенька, я понимаю. Я дам тебе: Как ты хочешь? Хочешь, как с Леночкой там, на кухне? Хочешь, здесь я встану, или на кухню пойдём. У меня там тоже столик есть.
— Фаина Саидовна! Думаете, я ничего не помню? Я помню, как вы были воспитательницей у нас в группе. Я помню, как вы однажды меня наказали. Сняли штанишки и поставили в угол. А все дети смотрели на меня и смеялись. И девочки тоже! А помните за что?
— Саша? Это ты, Саша, белобрысый такой мальчик? В бескозырке всё ходил?
— Ну да, я:
— Саша, ты шалил много. И за девочками в туалете подглядывал. А теперь ты: Господи, да не может быть!
— Может, может. А сейчас я вырос, Фаина Саидовна, и опять стою перед вами без штанишек. Я правда, вырос немного, да и мой стручок тоже.
— Сашенька, прости. Тебя ну никак унять нельзя было. Ну, прости. Давай завтра на свежую голову все обсудим.
— Но сначала вы встанете здесь, да? Как Леночка?
— Сашенька, я не могу так: Ведь это ты, тот маленький мальчик:
— Я уже не маленький мальчик, Фаина Саидовна! Вы еще не узнали, как пахнет мой хуй?
Схватив за плечи, я стащил женщину с подушки вниз и, перекинув через неё ногу, сел ей на грудь. С необычайно сладостным ощущением, от которого у меня заломило в яйцах, я вдвинул свой член между грудей Фаины.
— Сашенька, не надо, не надо! Я встану, как ты хочешь!
Схватив Фаину за шею, я нагнул её голову так, что её белокурые волосы ласкали мой живот. Сладостно ёрзая задницей, я чувствовал, как мой член подминает ее груди, скользит по шее, упирается в подбородок женщины, тыкается в ухо:
— Сашенька, хочешь, пойдём на балкон! Ты меня прямо балконе, хочешь? Сашенька, не надо! Хочешь, пойдём к тебе на кухню. Хочешь, ты меня как Леночку, а? Са-а: Ммм:
Она попыталась увернуться, но на мгновение мой член упёрся ей в открытый рот. Я почувствовал, как под головкой члена дёрнулся язык, потом вскрикнул от боли. Выдернув укушенный член, я сжал голову Фаины ладонями и, свесившись через изголовье кровати на подоконник, принялся тереться членом о её лицо.
Она теперь лежала стиснув зубы и только мычала. Я же, вцепившись левой рукой женщине в волосы, а правой — в спинку кровати, с усилием водил членом по её сжатым губам. Ничего не получалось. Потом она опять меня укусила.
— Ладно. Блядь! На балконе, говоришь? Ну, пойдем!
Я соскочил с Фаи и, потащил ее за волосы с кровати. Всхлипывая, она уцепилась за мою руку.
— Сашенька, не надо, больно! Я сейчас, сейчас:
Фая, голая, села на кровати. Встав, нетвердо направилась к балконной двери. В дверях она нерешительно оглянулась на меня, затем неожиданно согнулась, упершись согнутыми руками в косяк. Меня охватило необычайно приятное животное чувство. Взрослая женщина покорно ждала, приняв унизительную, бесстыдную позу. Фаин голый белый зад занимал всю ширину прохода. Я подскочил, схватил ее за ягодицы. Мой конец вдвинулся между пышных бедер женщины, погрузился в горячее пространство, сначала узкое, затем все более свободное. Я ебал ее! Фая всхипывала в такт моим ударам, я сопел, мой живот шлепался о гладкие пышные ягодицы. Фаина белокурая голова ныряла в темное пространство дверного проема. Крепко схватив ее за талию, я с силой качал ее к себе и от себя. Руки и ноги соседки начали трястись, зад стал мокрым от пота. Явственное чмоканье наверняка было сдышно с соседних балконов. Вдруг она выпрямилась, тяжело дыша и, сцепив кисти замком, уперлась раздвинутыми локтями в косяк.
— Са: Сашенька! Не могу больше. Я сейчас упаду!
Некоторое время мы так стояли. Я, все еще с членом в вагине Фаи, принялся мять ее массивные влажные титьки. Но ебаться в таком положении было неудобно. Фая с натугой дышала, опустив голову. Я отстыковался от нее, развернул к лицом к себе.
— Ну, садись!
Когда мой разгоряченный хуй опять закачался у лица Фаи, она беззвучно заплакала, закрыв глаза и вздрагивая от прикосновений. Пытаясь отстранится, она почти вывалилась на балкон. Взяв соседку за уши, я с наслаждением терся членом и яйцами о ее лицо. На секунду прервавшись, я натянул крайнюю плоть на головку члена, затем точно рассчитанным движением вдавил его между её губ. Хуй мгновенно залупился, и головка проскользнула женщине за щеку. Теперь она не пыталась разжать зубы, чтобы укусить меня. Дальнейшие несколько секунд были самыми сладостными. Она перестала вырываться, и я двигал и двигал членом у неё за щекой. Затем — всё словно потемнело в глазах. Я кончал и кончал целую минуту и прямо-таки визжал при этом. Затем перешагнул через нее и трясущимися руками стал натягивать трусы.