— Нет не волосатые! Смотри!
— Подожди, я подарю тебе цветы!
Он отошел и тут же вернулся с букетом:
— Возьми, это календула. Между прочим, прекрасное средство от поноса. Так что когда засохнут — не выбрасывай!
Потом, в парке, среди статуй, по случаю приближающейся зимы заколоченных в деревянные короба, он спросил замирающим от волнения голосом:
— У тебя помада, как, вкусная?
Шел легкий осенний снег.
— На, попробуй, — она вытянула вперед нижнюю губу.
Они слились в долгом страстном поцелуе, потом быстро и неловко начали раздевать друг друга. Ласки становились все неистовей, сладкая дрожь била пылающие страстью тела. Его пальцы с обгрызанными ногтями ощутили влагу, он понял, что пора и вошел в нее. ОНИ УСИЛЕННО ЗАДВИГАЛИ ТАЗАМИ.
В вечернем воздухе далеко разнеслось характерное почавкивание… Темнело, ударил морозец, но он только бодрил их — они все продолжали, продолжали, продолжали… осушая текущие из носов сопли поцелуями… И в конце концов достигли того, к чему так стремились. Это было нечто! Такое случается раз в сто лет — ВЕЛИКИЙ БЕСКОНЕЧНЫЙ ОРГАЗМ! Он все длился, длился, длился… Снег засыпал их одежду…
Утром в парке появились двое жизнерадостных в бородах и телогрейках. В руках они несли метелки и лопаты для снега.
— Федька, глянь, одну статую-то мы и пропустили!
Тащи скорее доски, а я за рогожкой схожу, а то влетит нам с тобой от начальства!
— Тьфу! — Федька обошел вокруг того, что они приняли за статую. — Понаделают страмоты, а ты потом мучайся!
Так, в рогожке, досках и ВЕЛИКОМ ОРГАЗМЕ они простояли всю зиму и очнулись только весной, которая, как известно, пора любви!!!