Сидел он не так уж близко от меня. А, учитывая, что жена его по недоразумению надела чулки, то где-то рядом с моей головой находится её обнажённое тело! Рука моя медленно поползла в сторону колена. А что оставалось делать? — Сколько она ещё дышать будет?
Я ощупал коленку. — Очень впечатляюще! Остренькая такая. Провёл рукой по голени, чувствуя, как напрягается мышца под касаниями. Со стороны Костика послышался очевидный скрипящий звук, — он тоже гладил Ленкины ноги. С той лишь разницей, что он мог делать это на законных основаниях. Звук исчез. — Видимо, кончился чулок. У меня в паху начал активно оживать мой репродуктивный орган.
— Костик, не трогай меня, пожалуйста, щекотно же!
— Всё, — не трогаю. Пардон! А ты долго ещё?
— Устал, что ли? — в её голосе было столько разных оттенков. Не только пьяное кокетство и деланные капризные нотки, но и лёгкая дрожь, какая-то. А мне-то она не запрещала себя трогать. Я двинул ладонь выше, не забывая непринуждённо (ха!) поддерживать разговор. Край чулка! Лена слишком очевидно вздрогнула. Вроде, руки у меня тёплые, — в жаре такой. Нравится ей? Или она боится, что кто-то заметит? Тем временем, мои пальцы скользнули по кромке чулка, а затем дальше. На внутренней стороне бедра кожа была настолько нежной, что мои грубые пальцы практически не чувствовали прикосновения. Я сосредоточил лёгкие движения в этом месте, тыльной стороной ладони ощущая тепло второй ноги. Очень близко располагались, прикрытые эфемерными трусиками, но недоступные мне, Ленкины сокровища. Хотелось схватить эту хрупкую женщину всей пятернёй за промежность, откинув в сторону резинку трусов. Запустить в неё свои жадные пальцы, глубоко, насколько возможно, вырвать сладострастный стон из Ленкиных губ. И ковырять её мокрое, податливое нутро. Оттягивать, раздвигать, мять. Я убрал руку, чтобы дрожью пальцев не выдать своего возбуждения.
— Мальчики, я слезаю, — чуть хрипло оповестила нас обладательница этих чудесных ног.
— Держим, — хором ответили мы с Костиком. И подставили ей руки.
По моему лицу скользнул чулок, Ленка пожала мою ладонь. Или показалось? И всё.
— Так, я ни на кого не сяду? — она по стенке, аккуратно спустилась с заоблачных высот. И уселась спиной к стене. А я остался наедине со своей бурей эмоций.
— А вот теперь можно и выпить, — сказал Костян и, не очень к месту, добавил, — баба с возу, как говорится:
— Я баба, значит? — Ленкина нога прижалась к моей. — И что все за это пить станут?
Ей ответил возмущённый пьяный хор голосов. Поступило предложение выпить за единственную, присутствующую здесь даму.
— Прекрасную даму! — поправил Саня. — Видимо, не я один отметил незаурядную красоту Костиковой благоверной. Мы выпили.
Зато я один, не считая её благоверного, сидел, прижимаясь к её ноге. Два пива подавали тревожные сигналы в мозг, но заставить себя оторваться от этого тёплого бедра я не мог. Тонкий слой капрона отделял меня от её тела, но даже он в этой ситуации казался непреодолимой стеной. Мне пришло в голову, что если кто-нибудь воспользуется зажигалкой, то Ленка, сидящая в той же позе, что и остальные, явит взорам окружающих всё, что скрывало до сих пор её платье. Вместо зажигалки Саня воспользовался телефоном. Даже скудный свет его дисплея после темноты резанул глаза. А через мгновение Ленка пересела, снова поджав ножки под себя и прижавшись к мужу. Зато пятками — ко мне!
— А время-то, господа, двадцать минут первого, — объявил Саня, — детское ещё. Придётся подналечь на спиртное. До часу никто не кинется на лифтах ездить. Наливай!
Я хлопнул коньячку и занялся, на этот раз обеими Ленкиными ступнями. Телефон Санин отключился, и мне ничто уже не мешало наслаждаться ощупыванием её ног. Ленка шевелила пальцами, словно хотела поймать меня ими. Я мял её пальцы, щиколотки и голени. Через минуту наших игр, её пятки плотно прижимались к моей промежности. По моей собственной эротической шкале, напряжение приблизилось к двенадцати баллам. Об этом мне говорила моя мошонка, сжавшаяся в тугой комок, и, рвущий молнию джинсов, конец. Почти неуловимые движения женских ступней у меня между ног, сводили меня с ума. Что-то мне подсказывало, хотя бы на время, прервать наши развлечения, воизбежание преждевременной эякуляции прямо в штаны.
— Костик, — будто прочитав мои мысли, сказала Ленка, — мне срочно нужна пустая бутылка и твоя помощь.
— Конечно, дорогая! — ответил, поднимаясь Костян, даже не подозревая, чем его "дорогая" только что занималась с его же другом.
— Мужчины, не подглядывать. Зажигалки — не включать. — Ленкина просьба прозвучала, как приказ.
Они отошли в дальний от всех угол, к дверям. Я смог спокойно и неторопливо расстегнуть пуговицы на джинсах. Из ширинки вывалился, раздувшийся от переполнявших его эмоций, мой красноголовый друг. Длинный свитер надёжно скрыл от дружеских глаз мой неблаговидный поступок. Но дышать мне, определённо стало легче.
Возле дверей в это время шли нехитрые приготовления к отправлению естественных нужд женского организма. С яростным шёпотом и шуршанием всеразличных тканей. Затем раздалось настолько характерное журчание, что мы даже прекратили нашу пьяную болтовню.