— Ах ты, изменщик! — девушка смеялась, — Променял меня на Юльку? И поскрипел с ней кроваткой? Ты не расстраивайся, я тебя исключительно дразнила! Все равно бы не дала! Бывший муженек привил мне жуткую аллергию на мужчин. Бедная разведенная девушка приехала сюда на лыжах кататься! Пошли глинтвейн выпивать, я о вас позаботилась!
Мы с Юлей были какие-то отчужденные, до тех пор, пока Люба не сказала:
— Придется мне быть твоим прикрытием. Юноша должен изображать неземную любовь, мою репутацию это не испортит! Но обниматься и целоваться ему придется по-настоящему! Ты согласна?
Напряжение снялось, и все трое принялись смеяться. Глинтвейн быстро выпили, Люба отправилась делать новую порцию.
— Моя кровать сильно скрипучей оказалась, — шепнула Юля, — давай твою проверим?
Мою кровать она руками пошатала, скрипела она тоже заметно. Меня проверка жутко возбудила.
— Тебе захотелось? — изумилась Юля, взглянув на мои штаны, — мне тоже!
Она опустилась на коленки и положила груди на кровать. Мгновенно я спустил с нее брючки вместе с трусиками. Хотелось полюбоваться жутко красивой попой, но я не удержался, раздвинул ягодицы в самом низу и сразу засунулся. Ни одной мысли в голове на этот раз не возникло. Шума образовалось много, Юля стонала, кровать скрипела, все было прекрасно! Я хотел после попкой полюбоваться, она меня оттолкнула и сразу убежала в душ.
— Ну, ты и кобылица! — воскликнула Любочка, когда все снова собрались в гостиной, Юля не слишком смущенно прижалась ко мне.
Остаток вечера мы провели врозь. К нам ввалились профессора-картежники и увели Юлю играть в бильярд. Мы с Любочкой изображали неземную любовь, бродили по аллейкам, обнимались и целовались в укромных уголках, но так, чтобы нас заметили. Страсти совсем не было, мы просто ласкались язычками. Это оказалось удивительно приятно! Потом танцевали в клубе. Я приглашал танцевать или шестилеток или их бабушек, они благосклонно соглашались. Пара картежников забрела на танцы и приглашала Любу, других женщин там не было.
Поздним вечером мы снова с Юлей встретились. Стопку запасных одеял она постелила на полу и накрыла простынкой. Описать, что у нас происходило, я не могу. Тем более в темноте это было! У кого есть воображение, тот поймет!
— Есть что-то приятное в плотской любви, раз Юлька такая радостная! — сообщила утром Любочка. — Картежники с ней сегодня за водкой в дальний городок отправятся. Бывший мастер спорта Юлия Сергеевна собирается их так укатать, чтобы о лыжах они больше не вспоминали. А мы продолжим платонической любовью заниматься.
*****
По лесным тропинкам мы гуляли, изредка целовались и обнимались. Я слепил снежную бабу, Любочка очень художественно добавила ей половые признаки.
— Ты сексуальная маньячка! — восхитился я.
Она чуть не заплакала:
— Я несчастная женщина! С муженьком не сошлась темпераментами. Мне постоянные нежные ласки нужны, а он раз в неделю как бык накидывался, в остальные дни сразу к стенке отворачивался. Целовать только до синяков умел! Пойдем в избушку, ты мне сисечки платонически поцелуешь?
На кроватке молнии на спортивных костюмаx мы расстегнули и одеяльцем накрылись. Так приятно было хорошую девчушку погладить, поласкать, поцеловать, она млела от удовольствия, но сосочки едва набухли. Соответственно и я не особенно возбудился.
— Давай поспим, с мужиком спать очень приятно, как с грелочкой. Одна я уже отвыкла, а вчера еще полночи не спала, ваши звуки до меня доносились. Я все пыталась представить, что же вы Юлей делали, муженек мною минут пятнадцать занимался!
Я немножко потискал бедную Любочку, она свернулась калачиком, приятно вдавилась в меня и мы заснули. Как позднее выяснилось, этим мы обеспечили 100% алиби Юлии Сергеевне. Директор дома отдыха был хорошим другом семьи, он встретил женщину после лыжной прогулки и зашел посмотреть, насколько хорошо она устроена. Она через щелочку в двери показала безнравственность нынешней молодежи, мы с Любой в это время сладко сопели под одеялом, и уговорила нас не разлучать, не отселять меня в соседний домик.
— Отныне я только с тобой стану на лыжах кататься, — сказала Юля, когда проводила директора, — с картежниками я жутко замерзла. Они были в курточках и дубленочках, а я на ветрах дожидалась их в лыжном костюме. Любочку ты согрел, меня тоже следует согреть!
Так приятно тепленькой водой поливать могучую женщину. Окончательное согревание провели в жутко скрипучей кроватке.
Все последующие дни походили на первый. Только всякая настороженность исчезла. Я понял, что Юле нравлюсь, она перестала меня бояться. Следующим днем на лыжах мы побежали посмотреть удивительно красивую древнюю церковь на другом берегу озера. Любу оставили, для дальних маршрутов она не годилась. На обратном пути в лесочке остановились чаю попить и бутербродов поесть.
— Ты почему такой грустный? — ласково спросила Юля
— Я не могу за тобой бежать и на попу спокойно смотреть! — возмущенно сказал я, — мне тебя хочется!
— Ах, бедненький! — пожалела меня Юля, — моральных препон у меня совсем не осталось, сможем и в лесочке устроиться.
— Только ты меня измочишь, — внезапно спохватилась она. — В мокрых трусиках на лыжах бегать не слишком приятно. Давай я тебе оральный секс устрою? Опыт у меня есть, в юности я жутко боялась потерять девственность, а парнишка очень нравился. Пришлось научиться губками работать, тебя это не будет шокировать?
Какая-то птичка, снегирь или синичка уселась на веточку и совсем изумленно смотрела на нас. Я и не предполагал, что ротик члена райкома партии такое удовольствие сможет доставить.
Лыжный пробег у нас непременно заканчивался согреванием на жутко скрипучей кроватке. После обеда маленькую одетую Любочку я баюкал на узенькой кроватке, мы засыпали обнявшись. С объемной Юлей заснуть не могли, кроватки едва годились даже для интимных отношений.
В предпоследний день Юля расслабилась:
— Давай в лесу попробуем? Добреду как-нибудь до избушки с мокрыми бедрами!
Она отыскала подходящую ветку, оперлась на нее и нагнулась. Я медленно стянул до колен лыжные брючки, потом трусики. Красивая попа обнажилась для любования, в ярком солнечном свете складочки внизу были хорошо видны и пучок рыжеватых волосиков. Медленно-медленно я в складочки погрузился и потихоньку раздвигался. Первые Юлины стоны спугнули птицу на дереве, она хлопнула крыльями, улетела, но сбросила охапку пушистого снега прямо между попкой и моим животом. Остановиться мы уже не смогли даже при такой неожиданности. Когда настала пора натягивать штаны, обнаружилось, что снег уже растаял, мои штаны были абсолютно мокрые спереди, а Юлины и спереди и сзади.
— Я ожидала, что окажусь немного мокренькой, но что до такой степени представить не могла! — смеялась Юля.
C мокрыми штанами, директор Дворца Культуры и студент второкурсник пробрались в нашу избушку. В таком виде нас увидела только Люба:
— Объясните, пожалуйста, почти невинной женщине, при каком половом извращении столько влаги образуется?
— Принеси нам обед сюда, и мы тебе объясним, — сказала дрожащая Юлия Сергеевна, — нам сейчас надо скинуть заледеневшую одежду и хряпнуть по стаканчику водки!
— Юлька, — спросила Люба после обеда, — какие у тебя дальнейшие планы на Сережу?
— Никаких планов нет, было романтическое приключение. Какие планы может строить мать двоих детей на двадцатилетнего юношу? Закончилась наша зимняя сказка… — печально она улыбнулась и меня поцеловала, я к ней печально прижался.
— Тогда спокойно прощайтесь, последняя ночь в доме отдыха, безусловно, за Юлей, а поезде я собственный план изложу!
Последняя ночь длилась до зимнего рассвета. Часа два мы поспали, и Люба нас растолкала, пора была отправляться в обратный путь.
Любин план является темой другого рассказа.