— Ты что?! Суука! Ты Чтооо?! !
Валентина оторвала руку от запачканных спермой губ. Петрович не успел опомниться, как на него уже внимательно смотрел зрачок ТТ. В ушах Валентины зазвенело. Мужик уже дергался на земле, схватившись обеими руками за пах.
Валенина с трудом поднялась на затекших ногах. Петрович скрючившись, лежал на боку, губы побелели, лицо было серым от болевого шока. Валентина приподняла юбку, подняла ногу и с силой топнула сапогом по виску мужика сверху вниз. Она не поняла, отчего был такой хруст: то ли от черепа мужика, то ли от ломающегося каблука. Шпилька каблука сломалась и застряла в виске. Валентина, машинально продолжая сжимать пистолет и прихрамывая, стала пробираться между деревьями к выходу из кладбища, к своему джипу.
Однажды вечером Валентина Подошла к зеленому бункеру во дворе больницы. Она привычно чувствовала у себя на бедре уснувшего, пригретого железного зверька. Костяшкой пальца нажала на звонок. Открылась дверь, и на пороге появился знакомый ей врач.
— Это вы?! — обрадованно вытаращил он глаза.
Валентина покрутила на пальце свадебную вуаль, посмотрела на него с улыбкой, наклонив голову.
— Доктор, — хрипло сказала она — Вам не кажется, что сегодня ваша очередь лежать в морге на столе?
*****
— Кто сказал, что денег. Не денег, а того самого… Ну, чем вы убиваете пожилых мущинок.
— Рано или поздно, дядю выпишут, и вы перестанете вмешиваться в семейные дела. И вообще — хрен мне на вас.
— Я мог бы вам помочь. Чего вы хотите, я понимаю. Знаете, таким больным достаточно дать не то, или не ту дозу, или просто понюхать кой-чего, и все! А реанимационные мероприятия просто скроют все сторонние влияния…
— А вы подлец просто.
— Не больше, чем вы.
— Я подумаю.
— Приходите завтра. Вечером. К моргу.
— Кууда?
— Бункер во дворе. Зеленый такой. И платье то возьмите… свадебное.
То, что доктор — псих, Валентина поняла сразу. В служебной комнатушке морга кроме него, была девчушка — подросток с серым цветом лица, явно наркоманка или токсикоманка. Доктор был элегантном свежем зеленом медицинском костюме.
— Платье принесли? Хорошо. Я выйду, вы переоденьтесь. А Ксюха вас подкрасит немного.
Ксюха сидела, отрешенно глядя вниз. Когда Валентина переоделась в свадебное платье, девчушка вздохнула, достала обширный как палитра художника, явно профессиональный набор и с помощью набора кисточек, принялась наносить макияж на лицо Валентины. Зеркала не было. Валентина чувствовала нарастающее возбуждение от необычной ситуации, в которую она попала.
Вошел доктор и с восхищением уставился на нее.
— Вот это дааа… Класс! Идемте.
И повел ее куда-то. Шурша белым платьем, Валентина следовала за ним. Они вошли в полутемный зал, уставленный цинковыми столами. Первое, что почувствовала Валентина — это тяжелый неприятный запах. Запах похожий на тот, когда открываешь пакет с гнилой морковью. Валентина остановилась как вкопанная. Свет не горел, зато везде стояли одинокие горящие свечи. В их свете было видно, что на многих столах лежат тела людей. Они ничем не были накрыты, и были отвратительны в своей неприглядной наготе.
Доктор подтолкнул Валентину к странному сооружению. Это был миниатюрный гроб, подвешенный веревками к высокому потолку. Около гроба стояла табуретка.
— Забирайтесь сюда и раскачивайтесь. Как на качелях.
Валентина машинально повиновалась. Доктор хорошенько раскачал гроб. Теряя равновесие, Валентина схватилась за веревки, взглянула вниз и закричала от ужаса. На нее смотрело ее собственное лицо, отраженное в зеркале. Лицо было бледно как мел. На нем выделялись накрашенные ярко-красным губы. Глаза были обведены темным.
— Раскачивайтесь! Сильнее!
Валентина послушно раскачалась. Она летала по освещенному свечами залу над столами с покойниками, фата развевалась, а в ее ушах шумел ветер. Она испытывала настолько необычные, адреналиновые ощущения, что даже перестала чувствовать под собою ног. Она внезапно поняла, что это значит! Она летала как панночка, ведьма из фильма "Вий"! Она взглянула вниз, в поисках доктора, и ей стало омерзительно. Доктор стоял уже без штанов, и, не отрывая глаз от Валентины, истово мастурбировал. С вяло торчащим членом он подскочил к качелям, остановил их, вытащил из них Валентину. Та брезгливо освободилась от его объятий. Доктор смотрел на нее остановившимися, остекленелыми глазами. Резким движением подкатил к себе анатомический стол, укрытый простыней.
— Ложитесь на стол. Пожалуйста! И не шевелитесь! Лежите, как они. Как они все…
Валентина не понимала, почему она подчиняется. От стола шел смертный холод. Ее стала пробивать дрожь, застучали зубы. Она увидела, что в проеме двери, опершись на косяк плечом и сцепив замком руки, стоит Ксюха и смотрит на нее странным взглядом.
Доктор, стоя у изголовья, резко потянул к себе простынь, и голова Валентины, лишенная опоры, свесилась вниз.