— Эт точно, — улыбнулась Катя, — У мальчишек в положении сидя струйка не всегда в горшок попадает.
— Для мальчиков должны выпускать специальные горшки, — сказала Оля, — У моей соседки такой. Импортный — муж недавно привез из загранкомандировки. Такой весь красивый, пластмассовый. А главное, там спереди специальный выступ — на случай, если малыш писанет вверх. У мальчишек такое очень часто бывает.
— Я слышала, у буржуев даже есть детские горшки с музыкой, — улыбнулась Вика.
— Чего только не придумают, — усмехнулась Катя.
— Свекровь недавно Мише такой в "Березке" купила, — сообщила Аня.
— Какая она у тебя крутая, — уважительно посмотрела на Аню Вика.
— Доктор наук, — улыбнулась Аня, — Ездила месяц назал в Норвегию на симпозиум. Мне, если честно, было так неудобно. Разве чеки на такие вещи тратят? На них обычно аппаратуру покупают: двухкассетники, телевизоры…
— И еще эти, как их, — добавила Катя, пытаясь вспомнить нужное слово, — Видики!
— Ага, видеомагнитофоны, — кивнула Аня, — В-общем, как я ни отказывалась, потащила она меня в "Березку" не за аппаратурой, а навороченным детским горшком с музыкой. Там кстати кроме этих горшков еще куча хитрых принадлежностей для малышей, которых я вообще никогда в жизни не видела. Далеко буржуи шагнули. Одни одноразовые подгузники чего стоят.
— Какие подгузники? — удивилась Марина.
— Одноразовые, — повторила Аня, — Они сделаны из специального супер-впитывающего материала. Ребенок может чуть ли не целый день в такой подгузник писать и какать — и попа все равно остается сухой.
— Везет буржуйским мамам, — протянула Марина, — У них прогресс, а у нас обычная марля. Вот бы мне такие чудо-подгузники. Просто замучилась менять Артёмке пеленки. Он тут, в больнице, вообще каждые полчаса их мочит.
Вспомнив, что стою с голой попой, я быстро уселся на горшок. Молодые мамы продолжали вовсю на меня глазеть — с такими снисходительно-ехидными улыбками, что я не знал, куда деться от стыда. Все пятеро без сомнения собрались наблюдать от начала и до конца, как я схожу на горшок по-большому.
— Что просто так сидишь? — обратилась ко мне медсестра, — Уже расхотелось какать?
Заметив, что Надя уставилась мне между ног, я быстро сомкнул коленки.
— Ножки не сдвигать! — строго сказала мне медсестра и, наклонившись, развела мои колени в стороны, — Вот так и сиди! Чтобы мне было видно, чем ты на горшке занимаешься.
Надя отошла к кроватке полуторагодовалого Серёжи и принялась быстро раздевать малыша.
— Что-то я ничего не слышу, — оглянулась она на меня через полминуты, — Ты будешь какать или нет?
Я не выдержал и громко пукнул.
— Кажется процесс пошел, — засмеялась Катя и вслед за ней остальные мамы.
Оставив Сережу лежать в кроватке голышом, Надя быстро подошла ко мне.
— Только хотела похвалить, — разочарованно сказала медсестра, заглянув мне между ног, — Почему до сих пор пустой горшок? Значит так — даю тебе пять минут. И если не покакаешь, тебя ждет клизма. Я не собираюсь полчаса ждать, пока ты соизволишь сходить по-большому.
Понимая, что медсестра от меня не отстанет, я тяжело вздохнул и начал тужиться.
— Как клизмы испугался! — засмеялась Катя.
— Давай, тужься, — улыбнулась медсестра.
Надя снова заглянула мне в горшок — как раз, когда я начал громко какать.
— Какой молодец, — похвалила меня медсестра, — Видишь, надо было просто сильнее тужиться.
Видя, что медсестра по-прежнему смотрит мне между ног, я, не в силах побороть свою стеснительность, снова сомкнул коленки. Хотелось провалиться под землю от смущения.
— Хорошо, не буду смотреть, — засмеялась Надя, — Такой ты, Дима, стеснительный. Подумаешь, в семь лет посадили на горшок.
— Может и нам отвернуться? — шутливо спросила Вика и все мамы тихонько захихикали.
Весь красный от стыда, я неожиданно для самого себя начал писать.
— Решил заодно сходить по-маленькому? — улыбнулась медсестра.
— Так писает, как будто целый день терпел, — усмехнулась Аня.
Я продолжал вовсю писать в горшок, стараясь не обращать внимания на смех и комментарии мам.
— Всё? — спросила Надя, когда моя струйка иссякла, — Вставай. Сейчас вытру тебе попу.
Моё лицо захлестнула новая волна стыда. "Малышам, которые ходят на горшок, не положено туалетной бумаги, — с ужасом осознал я, — Им вытирают попу взрослые — мокрой тряпочкой" Представив, что медсестра сейчас будет это делать мне, причем у всех на виду, я подумал, что наверно умру от стыда.