— Потому что я уже не мог: Я чуть не помер от крапивы этой:
— А знаешь каково это, когда спишь, когда не ждешь ничего: А тебя с размаху:
— А Михеева вообще на скорой в город увезли: Аллергия у него:
Мужики говорили, перебивая друг друга, и Ленка видела, что с каждым новым свидетельством мужского позора, обрушившегося на несчастных фермеров этой ночью их пострадавшие части тела наливаются кровью, словно от обиды. Она шагнула обратно на крыльцо, но Андрей, бесстыдно качая своим упругим достоинством, на котором крапивные волдыри наползали на синяки недельной давности, прыгнул следом, и прижал дверь ладонью. Теперь Ленка была в кольце возбужденных мужчин в расстегнутых брюках.
— Вы чего? — сказала она, оглядываясь, и голос предательски дрогнул. Под халатиком на ней ничего не было.
— Ты слово давала, — сказал плюгавый мужичок, приходивший вчера. Член у него был непропорционально большой, он придерживал его рукой.
— Да вы чего, ребята, — слабо улыбнулась Ленка: — я никому ничего не говорила. Спросите.
— Спрашивали! — заорал Андрей: — говорят — ты! Верный способ возбудить самца. Ты нас, блин возбудила! Ты так возбудила, что я всю ночь с бабы не слезал, и еще хочу. Может поможешь, а?
Его напряженный член ткнулся Ленке в бедро, и она попыталась схватить и впиться в него ногтями, но на сей раз Андрей ждал этого. Резким движением он рванул за ворот ее халатика, разорвав, и через секунду Ленка инстинктивно прижала ладошки к обнажившимся соскам, а Андрей схватил ее за волосы и рыча от удовольствия, стянул остальное, и тут круг сомкнулся. Через несколько секунд из этой массы людей донесся жалобный женский крик, Лену уже повалили на крыльцо и растянули в сторону руки и ноги, а потом кто-то зажал женщине рот и крик прервался.
— Стойте! — крикнул Андрей, и лицо его светилось злобным торжеством. — Мужики, принесите крапивы. Девочка будет работать долго, — он погладил Ленку между ног ладонью, потом прищемил пальцами левый сосок: — сейчас она очень хочет. Но если расхочется, мы же не пожалеем крапивы, чтоб возбудилась. Быка по яйцам, а телку по вымени, да доктор?
7.
До остановки Лена все-таки дошла. Кое-как собранная сумка оттягивала плечо, а белый костюм жал на каждый сантиметр тела, зудящего и стонущего нестерпимо. Она одевалась не сама, когда все закончилось, ее втиснул в одежду добрый Авдеич. Потрепал по голове, и еще сказал: "Не плачь, дочка". Сволочь. Когда она прошла уже половину дороги от дома, самые пострадавшие части тела, вначале онемевшие от трехчасовых издевательств, стали обретать чувствительность. И Лена почувствовала, что в этих местах ей все еще очень жжет. И остановившись посреди поселковой улицы, она медленно, мучительно медленно стащила с себя лифчик. Ей стало абсолютно все равно, видит ли ее кто-нибудь, гораздо важнее казалось убрать от сосков мелкие листики крапивы, заботливо напиханные ей под грудь. Потом пришлось остановиться еще раз, и вытряхнуть жгучую траву из трусиков. Очень хотелось отойти в кусты, но Ленка чувствовала, что если сойдет с дороги, то может упасть и уже не встанет.
На знакомой скамейке сидела Дашка и смотрела на подругу еще более влюбленными, чем вчера глазами. Возможно удивлялась только, отчего та медленно идет.
— Привет, Лен! Спасибо тебе большое пребольшое.
— На здоровье, — сквозь зубы прошептала Лена. Дашка судя по всему ничего пока не знала, и Лене очень не хотелось расспросов. Она конечно все равно узнает, но пусть хотя бы оттраханная ветеринарша к тому времени уберется из поимевшего ее села.
— Я Ваньку провожала, — радостной Дашке все, кроме ее собственного счастья сейчас было безразлично: — ты с ним так хорошо поговорила! Я знаю, что у вас ничего не было, он сразу же вечером пришел и у меня остался. Ой, Лен, а ты не обижаешься, что ты сегодня без парня ночевала, а я:
— Все в порядке, — уже из последних сил улыбнулась Лена. Кровь пульсировала во вспухших грудях и промежности, как это бывает в минуты страстного возбуждения. И она всерьез опасалась, что когда отвлекающая болтовня Дашки закончится, и она сядет в автобус, а дорога тут тряская, то может еще и кончить пару раз в дороге, от боли и обиды. А уж она себя знает. Сдержаться она не сможет, сколько бы человек не было кругом.
— Ой, Лен, ты так Ване понравилась! Он говорит, и умная и красивая. И про быка он очень смешно рассказывал:
— Про: Быка? . . — медленно, переводя дыхание переспросила Лена.
— Ну да: Которого ты крапивкой: — Дашка смущенно и счастливо улыбнулась: — Мы с Ванечкой решили попробовать как-нибудь. Он меня, я его: Ну садо-мазо, как ты ему объясняла: И девчонки очень смеялись:
— Какие девчонки? — сдавленно спросила Лена поднимаясь, потому, что к остановке подкатывал "Икарус", а сидеть дольше минуты спокойно тоже теперь не могла.
— Да у меня много девчонок было. Со всей деревни. Они говорят, ну теперь устроим местным бычкам веселую жизнь!
Ленка застонала и изо всех сил ударила Дашку коленкой между ног, а когда та согнулась, ухватила за волосы левой, добавила кулаком по груди, раз и другой. Ни говоря ни слова подняла с земли сумку, и полезла в автобус. По щекам ее текли слезы.
Дашка, глядя ему вслед сквозь приоткрытую дверь автобуса, с трудом разогнулась, глядя, как исчезает за стеклом лицо подруги.
— Су-ука, — проскулила она, чувствуя, как под ладонями набухают горячие и твердые соски: — за что ты меня так? По пизде: По буферам: Блин, ну за что?
Автобус закрыл двери и поехал по направлению к городу.