— Сегодня еще ни разу не какал, — ответила Лена, — И с половиной малышей та же проблема.
— Тогда всем вечером поставить клизмы, — сказала врач.
Врач принялась листать мою карточку.
— Обязательно возьмите сегодня все анализы, — сказала она, — Кровь, мочу… Анализ кала наверное не надо. Обойдемся просто мазком.
— Мазок можно прямо сейчас сделать, — заметила Лена, — Пока ребенок голенький.
— Хорошо, — согласилась врач, — Покажи моим студенткам, как это делается.
Лена отошла к одному из шкафов и достала оттуда пробирку и банку с ватными палочками.
— Ложись! — сказала она мне, вернувшись к столу.
Я послушно лег на стол, продолжая с опаской коситься на Лену.
— Укладываем ребенка на бок, — пояснила Лена практиканткам, — Вот так. Ножки нужно до отказа прижать к животу, чтобы открыл попу.
Я почувствовал, как чужие пальцы раздвигают мне ягодицы и неожиданно догадавшись о Лениных намерениях, быстро разогнул ноги и сильно сжал попу.
— Давай я подержу мальчишку, — предложила Оля.
— У меня есть идея получше, — сказала Лена, — К тому же всем наверное интересно, как справиться с непослушным ребенком в одиночку.
— Правильно, — согласилась врач, — Опытная медсестра должна уметь все делать одна, без помощников.
Лена перевернула меня на спину.
— Тем, кто карпизничает и сжимает ягодички, делают мазок на спине, — сказала Лена, — И клизму, кстати, тоже.
Медсестра одним рывком задрала мои ноги вверх.
— Укладываем на спинку и задираем ножки, — пояснила Лена, — Вот так, прижав коленки к груди. Видите, как у ребенка широко открыта попа? В этой позе он никак не сможет сжать ягодички.
— Мальчишка так смешно лежит, — засмеялась одна из практиканток, — Выпятил вперед писюнчик с яичками как напоказ.
Девушки дружно засмеялись. Лежа перед всеми голышом, я не знал, куда деться от смущения.
— В этой позе достаточно просто сильно прижать ножки ребенка к животу, — продолжала объяснять Лена, — Даже если он начнет ими дрыгать, все равно не вырвется.
Я почувствовал прикосновение чужих пальцев к мошонке и сразу же задрыгал ногами от нестерпимой щекотки.
— Видите? — улыбнулась Лена, — Вовсю дрыгает ножками, но никак не может вырваться.
— Мальчики не любят, когда им трогают мошонку, — засмеялась Оля, -. А Витя у нас вообще так боится щекотки. Смотрите, как он пытается увернуться от Ленкиных пальцев!
— В этой позе у мальчишки ничего не получится, — сказала Лена, — У ребенка теперь все полностью открыто между ножек. Могу трогать его, где хочу.
— Пощекоти ему яички еще раз, — неожиданно попросила врач, — Хочу кое-что показать своим студенткам.
— Вот так? — улыбнулась Лена, снова принявшись щекотать мне мошонку.
— Ну? — вопросительно посмотрела на практиканток врач, — Кто что заметил?
— Кремастерный рефлекс? — неуверенно сказала одна из девушек.
— Правильно! — подтвердила врач, — При щекотании мошонки яички немножко втягиваются вовнутрь. Особенно сильно этот рефлекс выражен как раз в пяти-семилетнем возрасте. Покажи им еще раз.
*****
Почувствова, как Ленины пальцы снова коснулись моей мошонки, я отчаянно задрыгал ногами от острой щекотки.
— Ага, действительно немножко втянулись, — со смехом сказала одна из практиканток.
— Нужно всегда обязательно проверять этот рефлекс, когда осматриваешь ребенка, — сказала врач, — И раз уж мы заговорили об особенностях осмотра мальчиков, еще кое-что сейчас не мешает проверить.
Я почувствовал, как чужие пальцы приподняли мою письку.
— Такой смешной маленький писюнчик! — захихкала одна из практиканток, — Смотрите, точно такой же, как у годовалого малыша на соседнем столе.
Я вспомнил, что на соседнем пеленальном столе до сих пор лежит голенький грудной ребенок, которого никто почему-то не торопится одевать.
— У них и вправду писюнчики одинаковые, — согласилась вторая практикантка и все засмеялись, — Такие забавные хоботки.
— Вот этот хоботок меня и беспокоит, — нахмурилась врач.
Неожиданное прикосновение к самому кончику письки было таким неприятным, что я чуть не заплакал от боли.
— Странно, — удивленно сказала врач, — В семь лет все уже должно полностью открываться.
— Хотите сказать, что у мальчишки до сих пор физиологический фимоз? — обеспокоенно спросила врача Лена.
— Сейчас я покажу, что такое физиологический фимоз, — усмехнулась врач и перешла к соседнему пеленальному столу.
В следующую секунду оттуда послышался громкий детский рёв.
— Видите? — оглянулась на практиканток врач, — Фимоз — это когда крайняя плоть даже на миллиметр не оттягивается. Впрочем, для годовалого это совершенно нормально.
— У Вити оттягивалась, — сказала Оля.
— Она у него оттягивалась только на треть, — пояснила врач, — Хотя в этом возрасте головка уже должна легко открываться.
Я снова почувствовал неприятные манипуляции со своей писькой.
— Непорядок, — покачала головой врач, — Даже наполовину не оттягивается. Придется назначить вашему Вите одну процедуру.
Врач что-то записала в мою карточку.
— Процедура очень простая, — сказала она, — Вы сами прямо тут в палате можете делать. Нечего отвлекать наших процедурных медсестер по таким мелочам.
— Попробуем, — улыбнулась Оля, — Только объясните, что надо делать.
— Сначала надо посадить на 10-15 минут в тазик с отваром ромашки, — начала объяснять врач, — Чтобы распарилась и стала эластичной кожа. Потом укладывайте на пеленальный стол и приступайте к самому главному. Рекомендую делать все вдвоем. Одна из вас должна крепко держать ребенка, чтобы не ерзал. Тогда у другой обе руки будут свободны.
— И что, просто приподнять писульку и оттягивать кожицу? — улыбнулась Лена.
— Сначала совсем чуть-чуть, чтобы показалась головка, — пояснила врач, — Потому что надо капнуть туда детского масла. После этого возвращаем кожицу на место, легонечко мнем, чтобы масло везде попало, и снова пытаемся оттянуть. Очень медленно и осторожно. Торопиться не надо. Если удастся за один раз прибавить пару миллиметров, уже хорошо.
— Достаточно просто, — уверенно сказала Лена, — Сами справимся.
— Только не забывайте делать процедуру ежедневно, — попросила врач, — За неделю-две должны полностью открыть головку.
— Ну что, Ирина Васильевна? — с улыбкой спросила врача Лена, — Больше ничего не будете своим студенткам на Вите показывать? Можно делать мазок?
— Делай, — улыбнулась врач.
Неожиданно что-то уткнулось мне прямо в дырочку в попе и в следующую секунду скользнуло вовнутрь. Ощущение было таким неприятным, что я громко заревел.
— Какой рёва, — ласково сказала мне Оля, — Тебе что мазок никогда не делали?
— Бедненький, — пожалела меня одна из практиканток.
— Да он у нас по любому поводу ревёт, — вздохнула Лена, быстро вытащив ватную палочку у меня из попы, — Ни одна процедура без слез не обходится.
Я продолжал тихонько всхлипывать.
— Не надо плакать, — ласково улыбнулась мне Лена, — Я уже все сделала.
— Попа болит? — спросила меня Оля, — Давай я помажу ее специальным кремом.
Оля взяла в руки маленький тюбик.
— Никогда не думала, что с семилетним мальчишкой будет столько возни, — вздохнула она, принявшись щекотно мазать мою чувствительную дырочку, — Витя сегодня хуже грудного.
Не удержавшись, я громко пукнул.
— Как не стыдно! — улыбнулась врач и все громко расхохотались.
— Можешь опускать ему ножки, — сказала Оля, — Сейчас я одену мальчишку.
Оля поставила меня на ноги и быстро одела. Мне снова пришлось слушать шутки по поводу колготок. Едва Оля сняла меня со стола, я тут же убежал в другую комнату — подальше от врача с ее практикантками.