Стесняясь использовать подгузник по назначению, я несколько часов терпел. После ужина позыв писать стал особенно мучительным.
– А вот и мой маленький пациент, – улыбнулась Таня, войдя в палату, – Интересно, в каком состоянии Витин подгузник. Наверное такой мокрый, что надо менять.
Медсестра подошла к моей кровати и быстро откинув одеяло, бесцеремонно засунула руку в мой подгузник.
– Сухой, – удивилась Таня, – Ну что за упрямый мальчишка! Так и будешь терпеть?
Я смущенно промолчал.
– Что покраснел? – улыбнулась Таня, – Не знаешь, зачем малышам одевают подгузники? Ты уже давно должен был туда пописать.
Таня вытащила из кармана маленькую коробочку.
– Придется мне самой обо всем позаботиться, – решительно сказала она, – Сейчас ты у меня сходишь в подгузник и по-маленькому, и по-большому.
Медсестра расстегнула мой памперс и рывком задрала мне вверх ноги. В следующую секунду что-то быстро скользнуло мне в попу. Судя по характерному жжению это была слабительная свечка.
– Уж я то прослежу, чтобы у тебя был регулярный стул, – сказала Таня, застегивая мой подгузник.
Накрыв меня одеялом, медсестра направилась к выходу.
– Чтобы к моему приходу наполнил подгузник чем положено! – строго сказала мне Таня и вышла из палаты.
Несмотря на Танину заботу было немножко обидно, что медсестра всегда бесцеремонно добивалась своего. Чувствуя, как жжение в попе быстро переходит в острый позыв по-большому, я понял, что не смогу долго терпеть.
– Надо посмотреть, что Витюша мне в подгузнике приготовил, – улыбнулась Таня, вернувшись в палату минут через десять.
Таня отдернула мое одеяло и пощупала через памперс попу.
– Ты почему не покакал? – строго спросила медсестра, – Только не говори мне, что не хочешь.
Я смущенно молчал, вынужденный терпеть сразу два мучительно острых позыва. .
– Не надо стесняться, – вздохнула Таня, – Подгузник для того и нужен, чтобы в него писать и какать. Знаешь, как малышам нравится мочить подгузники. Разве тебе не интересно попробовать?
Медсестра принялась массировать мне живот.
– Как Витюша сейчас покакает! – ласково приговаривала Таня, нажимая мне на живот все сильнее и сильнее.
Не в силах больше терпеть, я начал какать. Противная скользкая масса казалось не помещалась в тесном подгузнике.
– Какой молодец! – похвалила меня Таня, – Видишь, как все было просто. А в наказание за упрямство мы сейчас твою кучу немножко помесим.
Таня начала месить противную кучу у меня в подгузнке. Я окончательно сдался и, повинуясь второму нестерпимому позыву, пустил в подгузник горячую струю.
– Что, решил впридачу пописать? – улыбнулась Таня, потрогав мой памперс спереди, – Конечно, раз одели подгузник, надо все попробовать. Сходить туда и по-большому, и по-маленькому.
Весь красный от смущения, я продолжал мочить свой подгузник.
– Писай, писай, – усмехнулась Таня, по прежнему держа ладонь на моем памперсе, – Этот подгузник все впитает.
Продолжая вовсю мочить свой подгузник, мне хотелось провалиться под землю от смущения.
– Вы с моим шестимесячным племянником совершенно одинаковые, – засмеялась Таня, – Тот тоже всегда пускает струйку сразу же, как сходил по-большому.
Я ожидал, что Таня снимет с меня грязный подгузник и начнет подмывать, но девушка просто встала с кровати и направилась к выходу.
– Извини, Витюша, но придется тебе полчаса полежать мокрым, – виновато улыбнулась она, – Столько неотложных дел. Нет времени прямо сейчас тебя подмывать.
Таня ушла, пообещав вернуться в течение получаса. Лежать в мокром подгузнике было не так уж и плохо. Я быстро накрылся одеялом, чтобы никто не видел моего позора.
Неожиданно в палату зашли три совсем юные девушки в белых халатах. "Сюда на этой неделе послали весь второй курс мединститута" – подумал я, недовольный, как некстати зашли практикантки. К счастью, толстое одеяо полностью скрывало мой грязный подгузник. Принюхавшись и не почувтвовав никакого подозрительного запаха, я облегченно вздохнул.
– Два перелома, ожог… – начала перечислять травмы одна из медсестре, читая мою карточку.
Все трое принялись расспрашивать меня как все произошло. Завязался разговор о моем хобби. В другой ситуации я был бы только рад интересу симпатичных девчонок к мотогонкам. Но сейчас мне хотелось, чтобы они побыстрее ушли.
– А вот и я, – неожиданно услышал я Танин голос.
Судя по Таниному лицу, она сама опешила от присутствия в палате трех практиканток. Девушки объяснили Тане, кто они такие. Как я и ожидал, все трое были второкурсницами.
– Давайте знакомиться, – улыбнулась моя медсестра, – Меня зовут Таня и я здесь работаю уже второй год. Кстати, давайте сразу на "ты".
– Лариса, – представилась первая практикантка.
Двух остальных звали Викой и Катей.
– А что это у тебя за принадлежности? – поинтересовалась Лариса, – Собралась мыть пациента?
– Не мыть, а подмывать, – со смехом поправила девушку Таня, – Сейчас увидите.
Услышав, что Таня собирается меня подмывать на виду у трех практиканток, у меня опустилось сердце. Прежде, чем я успел что-то возразить, Таня одним рывком отдернула мое одеяло.
– Ах, вот в чем дело! – засмеялась Вика, показывая пальцем на мой подгузник, – Теперь понятно, что ты собираешься делать.
– Судя по запаху, тебе сейчас предстоит много работы! – улыбнулась Катя.
– Пусть выйдут, – попросил я, чуть не плача от обиды.
– Может нам действительно выйти, – улыбнулась Лариса, – А то он так стесняется.
– Вот еще! – возмутилась Таня, – Никуда не надо выходить. Как-нибудь переживет. Это не гостиница, а больница. Пациенты не должны стесняться медсестер.
– Может тебе надо чем-то помочь? – предложила Вика.
– Пока не надо, – ответила Таня, – Сама с ним справлюсь.
Постелив под меня специальную клеенку, Таня расстегнула липучки моего подгузника.
– Какой мокрый! – улыбнулась Катя.
– Мокрый – это еще ничего! – засмеялась Таня, – Сейчас увидим, что Витя нам приготовил внутри.
Таня аккуратно развернула мой подгузник и практикантки тут же шутливо зажали носы.
– Ничего себе обкакался! – засмеялась Лариса.
Лежа перед хихикающими практикантками, я не знал куда деться от смущения.
– Бедная Таня, – вздохнула Катя, – Что ей сейчас предстоит.
– Ничего страшного, – сказала Таня, – У меня есть шестимесячный племянник, так что достаточно практики.
– Этот мне тоже сейчас напоминает шестимесячного, – засмеялась Лариса.
– И я как раз об этом подумала, – улыбнулась Вика, – Такими грязными между ножек бывают только малыши.
– А посмотри, какой мокрый спереди, – добавила Катя.
– Что, Витя? – ласково улыбнулась мне Таня, – Так понравилось все делать в подгузник, что сходил туда и по-маленькому, и по-большому?
Девушки тихонько захихикали.
– Скажи, намного удобнее, чем пользоваться туалетом, – продолжила Таня, – Можно писать и какать в подгузник, когда захочешь, а потом придет медсестра, подмоет между ножек и переоденет в сухое.
Задрав вверх мои ноги, Таня осторожно вытащила из-под меня грязный подгузник.
– Кто из вас хотел мне помочь? – спросила она, – Надо подержать Витюше ножки. Хочу, чтобы у меня обе руки были свободны.
Вика взяла у Тани мои ноги.
– Вот так держать? – спросила она.
– Задери еще выше, – попросила Таня, – Чтобы коленки были прижаты к груди.
Таня взяла в руки мой грязный подгузник.
– Сейчас вытру карапузу попу его же собственным подгузником, – сказала она и начала старательно вытирать меня между ягодиц.
– Карапузу? – засмеялась Лариса, – Хотя в Витином состоянии это самое подходящее слово.
– А сколько ты ему сейчас дашь? – улыбнулась Таня.
– Года полтора, не больше, – оценивающе прищурилась Лариса.
Все снова засмеялись.
– Самое грязное вытерла, – сообщила Таня, отложив подгузник в сторону.