— Я хочу снять со счёта… я хочу снять со счёта… — беззаботно проговорила юная блондинка, направив расфокусированный взгляд куда-то в пустоту за правое плечо кассирши. — А сколько у вас есть?
Кассир устало подняла на неё глаза.
Монотонная длительная работа на протяжении многих часов начисто отбивает способность нешаблонно реагировать на нешаблонные ситуации.
— Каков ваш номер счёта?
— Я не помню, — отмахнулась девчонка. — Разве это важно?
— У вас есть какие-нибудь реквизиты?
— У меня есть вот это, — взмахнула блондинка продолговатым чёрным предметом, вид которого почему-то заставил Бориса непроизвольно напрячься.
Привстав, он положил было руку на кожаный ремень брюк с верным "вальтером" — хотя можно ли назвать верным то, что ни разу не применялось? — но в этот момент заметил некий чёрный продолговатый предмет всего в нескольких сантиметрах от себя.
Пистолет, крепко сжимаемый в руках черноволосой подружкой той блондинки. Пока златоволосое дитя природы расслабляло кассиршу и отвлекало на себя внимание охранника, тёмненькая ухитрилась взять его на прицел.
Впрочем, так ли это было сложно, учитывая его более чем отсутствующую квалификацию?
Борис остро пожалел, что в этом нищенском банке не хватило средств даже на толковую перегородку меж кассой и посетителями.
— Откройте-ка сейф. Да, вон тот, громадный, — бойко скомандовала блондинка, помахивая стволом с привинченным к нему глушителем прямо перед носом у кассирши. — И зачем вам сейф такой величины? Такой банк — и такой сейф, фи.
Кассир пожевала губами, мутно глядя на девчонку с пистолетом. Видимо, на неё, как на представительницу старшего поколения, не произвела особого впечатления эта недоросль.
Недоросль нажала на спусковой крючок.
Похоже, что глушитель был самопальным — или же доселе представления Бориса о работе глушителей были преувеличены. Выстрел вовсе не был тихим хлопком, как невольно ожидал Борис, хотя не был и вызывающим дрожь стёкол наряду с закладыванием в ушах раскатом грома. Такое впечатление, что глушитель уменьшил громкость выстрела — но лишь до телевизионного уровня.
В полупрозрачном стеллаже рядом с правым плечом кассирши образовалась оплавленная дыра. Складывалось ощущение, что пуля лишь по чистой случайности не задела работницу конторки.
В помещении повисла густая вязкая тишина. Посетители банка, немногочисленные в этот день, старались стоять поближе к стенам и даже не дышать.
Блондинка, как будто сама чуть удивлённая выстрелом, рассматривала пистолет.
В глазах её стояло знакомое Борису невинное любопытство.
"Обкуренная она, что ли? Или они обе?" — гадал он.
Побледнев, кассирша повернулась к сейфу и без лишних слов на явно ватных ногах подошла к его дверце. Поминая, возможно, недобрым словом внутри себя довлевшую внутри учреждения на протяжении последних лет вопиющую безалаберность, приведшую к полному забвению нормальных банковских правил безопасности, в число которых входит: "Деньги должны переноситься из кассы в сейф лишь раз в сутки — и кассир не должен знать кода".
Впрочем, как знать?
Может, она как раз благодарила судьбу за эту безалаберность. Неизвестно ведь, что сделала бы с ней пара этих обкуренных пигалиц, стань она заявлять, что не знает кода.
Блондинка уже отвлеклась от созерцания своего пистолета и обменялась взглядами с брюнеткой.
И вдруг без предупреждения сказала:
— Ну-ка, меняемся. Ты держи её, а я…
Чему-то по-девичьи хихикнув, они обменялись позициями, так что теперь брюнетка контролировала кассиршу, с униженным видом перемещающую пачки денег из сейфа на стойку, а блондинка стояла перед Борисом. Вдруг светловласка в короткой юбочке кинула взгляд на Бориса, на пистолет в своей руке, чему-то фыркнула — и дёрнула подругу за плечо, протягивая ей оружие и пустую руку.
Чёрт!
Они ещё пистолетами меняются! . .
Зачем?
Так или иначе, это был шанс, и Борис попытался было его реализовать, дёрнувшись рукой к своему "вальтеру", но пантомима обмена пистолетами произошла слишком быстро, он не успел толком и оформить своё движение, как между глаз ему уже смотрел чёрный зрачок глушителя.
— Не так быстро, — насмешливо сказала девчонка. Её зелёные глаза, казалось, пронизывали его насквозь.