Вздрогнув всем телом, Ирина почти инстинктивно сдвинула колени, ощутив ЩЕКОТКУ резиновых усиков…
Глаза её заблестели.
Первоначально мысль эта казалась сумасшедшей, совершенно противоестественной. Девчонка, не умеющая ещё толком играть лицом и телом, но тем не менее поставившая всё на свой успех в мире эфира, имела мало шансов достичь чего бы то ни было — и последний смотр перед продюсером телешоу был для неё испытанием похуже всех госэкзаменов вместе взятых. Она была не единственной кандидатурой на роль ведущей в своём первом шоу — миловидных будущих звёзд было несколько. Чем конкретно она, не обладавшая тогда особыми актёрскими навыками, могла выделить себя?
Злые языки шептались о том, что получить подобную роль можно лишь через ложе продюсера. Разглядывая его, неторопливого импозантного мужчину со слегка печальным взглядом и с проседью в волосах, Ирина сомневалась в этом — как и в своей готовности оплатить славу телом.
Хотя, как знать?
Ирина пребывала тогда в том состоянии, в котором прикалывают себе к вороту четырёхлистный клевер и подсыпают горсть могильной земли под порог конкурентов.
Решалась её судьба.
Решалась в последний раз — прежние пробы показали, что всех её стараний и всех её приятных внешних данных недостаточно для успеха в эфире. Предыдущий продюсер так ей и сказал: "Неплохой вид, хорошо себя держите, но как-то… огонька недостаёт, что ли. Вам бы как-то раскрепостить себя".
Ирина была не из тех дурочек, которые вскрывают себе вены после неудачной попытки устроиться на роль открывальщицы букв в "Поле чудес", но ей было бы чертовски обидно начинать планировать заново целую часть жизни с нуля.
Раскрепостить себя — как?
Где взять огонёк? В мозгу Ирины от отчаяния начинали всплывать самые дикие идеи.
В мыслях представить себе, как советуют стесняющимся ораторам, всех окружающих в голом виде? Тогда она будет всё время краснеть и фыркать, уподобляясь одной из практикующих стиль barbie-girl глянцевых дурочек — хотя особ такого рода на телевидении немало, но вне телевидения их ещё больше, и где гарантия, что захотят взять именно её?
Представлять в мыслях голой себя?
В общем, Ирина уже сама не могла вспомнить, как ей пришла на ум та мысль, которая в итоге пришла, — или стеснялась вспомнить? Не могла даже припомнить, додумалась ли до этой идеи сама — или вычитала где-нибудь в Интернете во время своих безумных штудий в поисках заменителей четырёхлистного клевера.
Идея была безумна.
Она, однако, сработала. В глазах её стояли страх, стыд и волнение — а продюсер отметил живость блеска её глаз. Когда она подавала продюсеру руку, по телу её прошла невольная дрожь — работающий в случайном режиме прибор одарил её в этот миг целой серией мощнейших пульсаций — а продюсер окинул её задумчивым взглядом.
"В ней как будто есть частица чего-то настоящего, как бы не вполне телевизионного, — случайно подслушала она позже отрывок разговора о себе. — Она смотрит на людей как на людей — не как на обладателей определённых кресел".
Как на людей?
Да она тогда при взгляде чуть ли не на каждого ощущала вспышку дикого стыда — и жаркого возбуждения — ей казалось, что едва ли не все в комнате отлично знают о мерно подрагивающем Устройстве у неё между ног.
Позже она слегка приспособилась к этому — хотя привыкнуть к этому целиком она не могла себе позволить, так же как не могла и отказаться от электрического прибора. Ведь именно комбинация стыда и возбуждения наполняла её глаза тем самым особую взглядом, придавала её движениям ту самую особую пластику и эротизм, за которые, пусть и не осознавая всецело причин того, столь ценили её телезрители — приподнимая рейтинг шоу с её участием всё выше и выше.
Если вдуматься, что в этом было такого порочного?
Разве будущих телеведущих и без того не учат по-особому смотреть в глаза зрителю? Разве их не учат использовать особые манящие жесты и играть интонациями? Запретный механизм в её влажных глубинах лишь придавал всему этому неподдельную естественность и жар.
Ей доводилось временами слышать, что не она одна из телевизионных звёзд обладает особого рода секретом.
Ходили слухи, что Светлана Сорокина, подобно героине давшего имя её передаче старинного фильма, иногда объявлялась в эфире без нижнего белья. Говорили, что Юлия Меньшова, ведущая некогда известной скандально-феминистической передачи "Я сама", скрывала пару раз за своим воротником ржавый шипастый ошейник — каждое мгновенье рискуя, что воротник распахнётся и вся страна увидит великую феминистку в мазохистском ошейнике покорной рабыни.
Ирина не особенно верила этому, но почему нет?
Мир шоу-бизнеса переполнен необычного толка суевериями и ещё более странного рода пристрастиями.