Настя — будто невзначай — опускает ладонь на один из карманов своей ультракороткой юбчонки, до сих пор скрывающий в себе мой мобильный телефон. Мне вспоминаются во всей живости сказанные ею накануне слова… достаточно разослать какой-нибудь из сделанных сегодня фотоснимков по номерам из моей адресной книги — и я пропал.
Ещё багровый от стыда, я пытаюсь зафиксировать взгляд на ножках Насти — на её действительно изумительных и словно бы выточенных из слоновой кости ножках — протягивая нерешительно руку к собственным брюкам.
Всего несколько движений через ткань почему-то приводят к дикому, противоестественному возбуждению.
Что я делаю?
Беседа чьей-то мамаши с дворничихой вдали затихает.
— Тебе нравится, не так ли? — Глаза Насти сияют. Я пытаюсь сосредоточиться на её глазах, на её словах, на чём угодно, чтобы обращать как можно меньше внимания на окружающую улицу. — Тогда иди за мной.
С этими словами Настя неторопливо разворачивается и устремляется прочь от старинной архитектуры подъезда, оставив примерно с полтора десятка шагов между собой и мной.
Она оборачивается.
— Не останавливайся.
Взгляд её касается моей застывшей на брюках руки.
— Продолжай.
Следую за ней, весь пунцовый, держа взгляд на её ладненьких ножках старшеклассницы — что за наваждение, в этом своём нынешнем облачении она действительно выглядит школьницей? — руку же держа на брюках и периодически совершая ею недвусмысленные пируэты.
Пытаюсь не обращать внимание на реакцию прохожих, на почему-то замерших вдали мужиков с оконным стеклом в руках, на чьё-то изумлённое восклицание из открытого окна несколькими этажами выше.
Время от времени Настя оглядывается, контролируя моё поведение; на губах её играет язвительная усмешка.
То расслабляя и чуть отстраняя руку, то тяня её к брюкам вновь после очередного взгляда Насти, я вдруг осознаю, как могут выглядеть мои действия со стороны — будто я пристроился в хвост девчонке специально для дрочки на неё и пытаюсь скрыть от неё свои действия? — и покрываюсь краской ещё гуще. Мне становится ясно, что и эта видимость создана Настей не случайно.
Целенаправленно.
Оставив позади уже несколько пролётов между домами и дойдя до невысокого каменного барьерчика, огораживающего пышную цветочную клумбу, Настя присаживается на край барьерчика и вытягивает свои прекрасные ноги.
— Садись, — делает она жест рукой. Усмехается, видя моё вытянувшееся лицо… — Ах да, я и забыла.
Зато об этом превосходно помнит мой зад.
— Тебе не жарко? — неожиданно спрашивает Настя, пристально вглядываясь в меня.
Переминаясь с ноги на ногу, я меж тем продолжаю неловко стоять в нескольких шагах от неё.
— Ты бы мог: спустить с себя брюки. — С этими словами она неспешно проводит языком по губам. — И даже бельё.
Вновь непроизвольно окидываю взглядом округу. Вдали — ещё одна песочница с вездесущими детьми, но других людей поблизости как будто нет.
А за окнами многоэтажек?
— Не стесняйся, — шепчет Настя.
"Хорошо хоть, что район не мой и в нём меня никто не знает", — мелькает в голове дурацкая, совершенно суматошная мысль.
Настя, склонив голову набок, наблюдает за моим частичным освобождением от одежды.
— Ты знаешь, — внезапно сознаётся она, слегка затаив дыхание, — у меня есть подруга в Интернете, немного помешанная на теме эксгибиционизма. Живёт она тут же, собственно, в этом же городе, но познакомились мы с ней через Сеть, на том же сайте, что и с тобою. Её дико заводят все эти нечаянные и даже нарочные уличные раздевания, частичное и полное обнажение, вся эта непристойщина. Наверное, — тут Настя облизнула губы, — она бы с ума сошла от возбуждения, если б увидела, что я тут проделываю с тобой.
Я стою перед ней полуголый — фактически голый в главном — даже не пытаясь как-либо перебивать её монолог. И, к ещё большему унижению своему, сам начинаю — или всё ещё продолжаю? — ощущать признаки некоторого возбуждения.
Хотя при этом меня бьёт дрожь.
— Поиграй с собой. — Улыбка Насти становится безжалостной. Полусжатую в кулак правую руку она вытягивает вдоль собственных коленей, этим как бы ненавязчиво привлекая к ним ещё больше внимания. — Прямо здесь и сейчас.
Не отводя от меня взгляда, она извлекает из кармана собственной юбки мой мобильный телефон, после чего уже знакомыми мне движениями принимается ловить фокус.
Вернее, контраст.
— Думаю, моей подруге понравятся снимки, — вполголоса произносит она. — Может быть, когда я наиграюсь с тобой, мне препоручить тебя ей? — Настя звонко рассмеялась. — Не завидую тебе в этом случае. Не удивлюсь, если она заставит тебя проделывать это в автобусах, в супермаркетах, у себя на работе — ещё и снимая себя при этом — да где угодно.