– Писюнчик помыли, – улыбнулась моя няня, – Теперь займемся вот этим маленьким мешочком.
Намыленная Ленина ладонь бесцеремонно обхватила мои яички, заставив меня поежиться от щекотки.
– Смотрите, как гарцует! – засмеялась Маша.
– Давай, потанцуй для нас! – с насмешливой улыбкой попросила Лена, нестерпимо щекотно играясь пальцами с моими яичками.
Сделав неуклюжую попытку вырваться из Лениных рук, я поскользнулся и чуть не упал.
– Знаешь, что, Саша, – недовольно посмотрела на меня Лена, – Раз ты так уворачиваешься и вырываешься, буду мыть тебя лежа, как грудного.
Лена установила на ванну широкую деревянную перекладину и постелила на ней белое полотенце.
– Садись, – толкнула меня няня, заставив сесть на перекладину, – И сразу ложись на спинку.
Я снова очутился в знакомой позе с до отказа задранными вверх ногами.
– Теперь ты никак от меня не увернешься, – сказала Лена и, полив меня между ног жидким мылом, обхватила ладонью мою мошонку, – Хорошенечко намылим этот мешочек. Надо как следует его помыть.
Лена как будто специально делала все очень медленно, чтобы подольше помучить меня щекоткой. Не продержавшись и полминуты, я снова пустил из письки тонкую струйку.
– Ах, вот ты как! – шутливо рассердилась Лена, – Тогда пускай другие тебя моют. Есть добровольцы?
– Можно я! – вызвалась Маша.
– Я тоже хочу! – толкнула ее Ксюша.
– Я первая! – недовольно посмотрела на подругу Маша.
– Вы еще из-за карапуза подеритесь, – усмехнулась Лена, – Иди сюда, Маша. Хорошенько помой малыша между ножек. А я подержу.
Быстро намылив ладонь, Маша скользнула ей мне за мошонку.
– Чей это маленький мешочек? – улыбнулась девочка, нестерпимо щекотно водя пальцами по моим яичкам, – Сейчас как следует его помоем. Вот так, со всех сторон.
Я не выдержал и писанул короткой струйкой.
– Опять хулиганишь? – хихикнула Маша, – Всех своими струйками полить норовишь. Как мне тебя мыть? Обещаешь так больше не делать? Ну? Обещаешь?
Маша вопросительно на меня уставилась и я согласно кивнул, не зная куда деться от стыда.
– Хорошо, – усмехнулась она, принявшись снова щекотать мне яички.
Содрогаясь в конвульсиях, я практически мгновенно начал писать.
– Ну все, Саша! – деланно обиделась Маша, – Раз ты так себя ведешь, я тоже тебя мыть не буду. Сейчас Ксюша тобой займется.
– А я не боюсь твоих фонтанчиков! – сразу заявила мне Ксюша, сменив подругу, – Можешь писять, сколько хочешь.
Ксюша принялась катать в ладони мои яички, перебирая пальцами второй руки чуть ниже – между мошонкой и дырочкой в попе. Прекрасно зная мои самые щекотные места, девочка за несколько секунд добилась от меня струйки.
– Ох, как напугал! – засмеялась она, – Думал, прекращу тебя мыть? Как насчет еще одной струйки? Вот так, хороший мальчик. Что такое? Больше нечем писять? Наконец дашь помыть себя между ножек? Давай еще раз намылим твои маленькие приборчики: писюню, яички и конечно попку. Надо хорошенько ее помыть. Два раза при нас обкакался.
Я вздрогнул, почувствовав, как чужой палец щекочет мне дырочку в попе. Поигравшись с ней несколько секунд, Ксюша бесцеремонно пихнула палец вглубь. Другая ее рука продолжала теребить мою съежившуюся мошонку.
– Что ты, Машка, на меня так смотришь? – сказала Ксюша подруге, вовсю шуруя пальцем у меня в попе, – Ты точно тем же занималась – дразнила мальчишку щекоткой, чтоб пописял.
– Ну хоть палец в попу не совала, – усмехнулась Маша, – Смотри, доиграешься.
– В смысле? Ой, и вправду…
Ксюша быстро вынула палец у меня из попы и я с ужасом почувствовал, что какаю. Пару секунд стояла тишина, сменившаяся дружным смехом. Мне хотелось провалиться под землю от стыда.
– Я тебя предупреждала, – сказала подруге Маша, – Хорошо, что все в ванну сделал, а не на полотенце.
– Подумаешь, покакал, – усмехнулась Ксюша и включив душ, быстро смыла "следы преступления" в сливное отверстие ванны.
– Помой Саше ножки, – попросила Лена, – Ага, сверху донизу намыливай. Теперь вторую. Хорошенько помой пальчики. Везде намылила? Тогда бери душ и смывай мыло.
Ксюша взяла душевую насадку и включив воду, принялась поливать мои ноги. Было щекотно, особенно когда она направила душ мне в попу.
– Как занервничал, – усмехнулась девочка, разжав мою дырочку пальцами, – Кстати, у этой насадки несколько режимов. Это обычный дождик, это узкий… О, то что надо – пульсирующие игольчатые струйки.
Девочка снова направила душ мне в попу. Было просто невозможно терпеть острую щекотку.
– Прикольно, – улыбнулась она, еще шире разжав мне дырочку, – Особенно ему не нравится, когда струйки попадают вовнутрь, на розовое. Смотрите.
– Откуда у Ксюхи такой интерес к детским попам? – хихикнула Маша.
– Нашла себе игрушку, – улыбнулась Лена, – Переключи на нормальный режим. Так мы Сашу еще два часа мыть будем. Ему уже спать пора.
Ксюша нехотя переключила душ на мягкий дождик и быстро полив им мои живот и грудь, вопросительно посмотрела на Лену.
– Теперь спинку, – попросила та, переведя меня в сидячее положение, – Голову не надо. Мы ее сегодня мыть не будем.
Дождавшись, когда Ксюша закончит поливать мою спину и выключит душ, Лена помогла мне встать и сразу же закутала в большое банное полотенце. Я ожидал, что она попросит меня слезть с перекладины на пол, но няня взяла меня на руки, как грудного. "Сильная" – удивленно подумал я.
– Пошли в детскую, – сказала Лена девчонкам, – Там его вытру. Этим намного удобнее заниматься на пеленальном столе.
Лена отнесла меня в детскую и осторожно уложила на стол.
– Кто тут лежит голышом? – ласково улыбнулась она, развернув полотенце, – Маленький Сашуля? Сейчас везде его вытрем. Лицо, ручки, грудь, животик с лобочком… Что такое? Писюнчик тоже надо вытереть. А теперь ножки – поднимем каждую и хорошенько вытрем сверху донизу.
Быстро вытерев краями полотенца все мое тело, Лена повернула меня на бок.
– Осталось только помазать между ножек детским кремом, – сказал она, осторожно вытягивая из-под меня мокрое полотенце, – Это обычно делают два раза в день: утром и вечером – после купания.
Лена снова уложила меня на спину и выдавив из голубого тюбика на пальцы немного крема, принялась мазать мне живот.
– Не ерзай! – прикрикнула она, спустившись пониже, к лобку.
Я задрожал от щекотки.