Дверь открылась.
— Явилась? Ну, заходи.
Мужчина включил свет в прихожей и запер за мной дверь.
— Чего смотришь? Скидывай туфли и проходи!
Я вошла внутрь, с трудом представляя, что меня здесь может ожидать, лучше вести себя так, будто ничего не произошло и не показывать волнения. По условиям договора мне предстояло провести несколько дней в обществе неизвестного человека.
Обстоятельства этого договора так скучны, что нет смысла упоминать их. Имя этого человека — А. Как я успела заметить, А. внешне некрасив, но черты лица — не отталкивающие, движения сдержаны, если не сказать, скованны.
Мысли прервал голос А.:
— Ты будешь делать все, что я прикажу, начнем с простого. Ты останешься у меня на несколько дней. А начнем с твоего нового наряда. Раздевайся-ка!
А. сказал это таким тоном, будто иначе не может быть, я не ожидала такого поворота:
— Что? С ума сошел, я ухожу!
— Если ты собралась изображать непокорную стерву, можешь выкатываться отсюда, ты свободна. Никто не держит.
Свобода в незнакомом городе не влекла меня. Мне нужно было переждать несколько дней.
— Не заставляй себя ждать, — в голосе звучало равнодушие — делай выбор.
Как дать ответ, я не знала, только кивнула, но сомневалась:
— Извини, — поморщилась я, — думаю, такие меры мне вредны.
— Вредны? Нет, тебе пойдет это на пользу. Теперь ты, считай, моя служанка. Или, если хочешь, заложница своего обещания. Ты же гордая девушка, как же ты его нарушишь? — он вдруг сжал руку и заломил за спину, я отдернулась, но А. сразу отпустил меня и толкнул по направлению к комнате. Я вошла — комната была просторной, минимум мебели и порядка. Я стояла в нерешительности, жалкая гостья.
Неожиданно А. достал из ящика стола какой-то предмет — это хлыстик.
— Да, обещания нужно выполнять, впрочем, можешь царапаться сколько хочешь.
А. казалось, не обращал на меня внимания:
— Я прошу, только не нужно + я не могла подобрать слов.
— Мало ли что ты там просишь! — Хлыст опустился на мои плечи. — Не хочешь по-хорошему, отведаешь хлыста!
От удара не было больно, но я инстинктивно сжалась и втянула голову в плечи, мужчина оттолкнул меня и дал пощечину:
— Хватит ломаться, раздевайся. Сначала — рубашку. Раз, два, три!
Путаясь в пуговицах, я расстегнула блузку.
— Во-первых, я для тебя отныне — Хозяин, и ты будешь меня называть только так. Во-вторых, молчи, когда тебя не спрашивают. И поживее стаскивай рубашку.
Понимая, что борьба за лифт будет более долгой и мучительной, А. его просто срезал ножницами и кинул на пол, рядом с блузкой.
Я стояла с открытой грудью, и очень, конечно, этого смущалась.
Считай, что ты с этим справилась, — он рукой приподнял мне грудь, будто оценивая ее, потом другую. — Симпатичные сиськи.
Не смей сутулиться.
Меня передернуло, что он себе позволяет, попыталась отстранилась от него. А. провел рукоятью хлыста вдоль шеи.
— Снимай цепочку, служанке ни к чему золото. И кольцо снимай
Сумочку я оставила в другой комнате, и едва сдерживая себя, ответила, что хотелось положить их именно туда:
— Стой на месте, твоя сумочка никуда не денется. Освободишься — возьмешь. Я сказал снять побрякушки!