— Господи, да где же он! — поставив вино и свой бокал на мини-бар, расположенный у кровати в виде тумбочки, всполошилась Софья Павловна. — Вечно, я его теряю! . .
Перебросав, с места на место, почти всё подушки, сев в кровати голыми ягодицами на ступни, Софи отыскала громко верещащего "беглеца". От усердия она раскраснелась, пеньюар распахнулся, её грудь раскачивалась из стороны в сторону — соски были твердые, потемневшие.
У меня они тоже были твердыми! Утихомиривая вновь вспыхнувший "огонёк" , я сжала ноги, сделала глоток вина.
— Настя! . . — проговорила Софья Павловна в телефон. — Заходи, Настенька. Ключи с собой? Ну, и заходи! Где мы? Мы — здесь. На кровати… Пьем красное вино А. . мур-р-р… Заходи, заходи…
Софи мне подмигнула.
— Поцелуй меня, — неожиданно попросила я.
Не задавая вопросов, она забросила телефон в подушки, — опять будет искать! И жадно захватила мои губы своими.
Мы целовались с упоением, жадно, пока в комнату не зашла Настя. Она не удивилась, просто тихонько удалилась.
— Я пока всё приготовлю, Софья Павловна, — проговорила она из комнаты, где стоял большой вентилятор-обдув и прочее снаряжение для профессиональной фотосессии.
— Хорошо, Настенька! — ответила она, отрываясь на секунду от моих губ.
— Софи, я не могу так! — спрятала я лицо, наклоном на ее плечо.
— Насти стесняешься?
Я пожала плечами. Отхлынуло. У меня так бывает — раз и всё! Высохла… Я хотела объяснить Софи свое, самой не понятное, состояние, сказать, что она тут не причем, но не потребовалось. Софи всё поняла по моему взгляду, как только я отпряла и посмотрела в её глаза.
— Тань! Покупки, забыли занести! — всполошилась она, запахивая пеньюар. — Быстренько, быстренько… ключи от машины на стуле, в кармашке моего костюма.
Я поставила свой бокал рядом с её, нашла брюки, ключи и поспешила вынимать из "Ситроена" пакеты, коробки, свертки, отлично понимая, даже угон автомобиля, не в состоянии оторвать от моих губ Софи, — невозможно! Для этого нужна более веская причина. Как с ней легко, необычайно легко…
На улице, вдохнув полной грудью свежего зимнего воздуха, узкими носками сапог на каблуках, я проскользила по снежному насту до машины и посмотрелась в зеркало заднего вида, — помада размазалась…
Глава восемнадцатая.
Помогать мне, выбежала Настя. Вдвоем, мы быстро перенесли покупки в салон. Софья Павловна, хозяйкой, распаковывала и развешивала наряды на стойки.
Одну из глухих стен большой комнаты полностью занимал встроенный шкаф с раздвижными дверями, там были стойки уже заполненные женской одеждой, полки с нижним бельем, обувью, но имелись и свободные. Софи их определила для меня.
— Настенька, — проговорила она, когда та, следуя за мной с полными руками, осматривалась, куда положить — Что-то у меня тут накопилось. Забери свое…
— Я же на квартире, Софья Павловна! Куда, я заберу…
— Ладно, подумаю — куда… — она улыбнулась.
— Софья Павловна, я не хотела сказать…
— А я и не подумала… — не стала ждать Софи, что же Настя "не хотела сказать" , оборвала её на слове. — Девочки, вы всё занесли?
— Да… — ответила я, заглядывая в шкаф, словно Али-Баба из арабских сказок в гору халифа Гарун-аль-Рашида и его сорока разбойников.
Было куда и на что посмотреть! Я догадывалась, что всё это сокровище куплено Софьей Павловной вовсе не для себя. Даже на беглый взгляд, мне не трудно было заметить: на стойках аккуратно развешана одежда разного размера и вкусовых пристрастий. Одежда женщин, чьи портреты весели на стенах коридора, не взятая ими по какой-то причине. Может быть, как и Насте — не было куда, а может из-за вынужденной двойной жизни. Трудно объяснить мужу, откуда у тебя вдруг столько красивого нижнего белья купленного не им.
Я с грустью вздохнула. Мне тоже придется оставить обновки здесь. По крайней мере, пока Лёша не уехал назад, в деревню. Шокировать мальчика мне не хотелось. Тёть Тамара узнает! Да, и дальнобойщик мог нагрянуть к Новому Году. Вопросы: "Откуда?" , "Завела богатого любовника?". Под раскачивание новогодних игрушек на ёлке, волшебный запах детства — хвои и апельсин, мне это не к чему.
"Ёлка! Совсем про любимый праздник забыла! Нужно купить — завтра! Нет! Отработаю очередные смены и куплю…" , — моментально переключилась я. Стало на душе как-то теплее. Удивительно, но перед моими глазами залетала разноцветная мишура, послышался звон хрустальных бокалов, звук открытия шампанского! В нос брызнул аромат кем-то разломанного пополам мандарина. Бой курантов…
— И костюм Снегурочки… — в продолжение возникшего ассоциативного ряда, непроизвольно прошептали мои губы. И вопрос: "Зачем?!" — уже мысленно.
— Его-то мы и не купили, Тань! — подхватила мои слова Софи. — Не подумали. Ничего, до Нового Года ещё успеем, купим. Давай, раздевайся и в душ! Мы с Настей пока все развешаем, этикетки сострижем, подгладим. Свет поставим, аппаратуру подготовим.
— А где? — спросила я.
— Что?
— Где раздеваться?
— Здесь и раздевайся… Настя, и ты тоже! А то Таня одна стесняется.
Настя кивнула. Она, наконец-то, пристроила свою ношу на стулья, диван и, фактически, уже начала раздеваться — пока с верхней одежды. Я пожала плечами. И в самом деле! Нужно привыкать к тому, что нравится. Сама Софья Павловна одеваться не собиралась, практически прозрачный пеньюар, расшитыми по тонкой, прозрачной ткани, затейливыми узорами, чуть прикрывал её пышную грудь, живот, изгиб бедра, и она считала — этого вполне достаточно.
В Туалетной комнате ванна отсутствовала. Кабинка душа в углу, раковина с большим зеркалом в стене и стеклянные полки уставлены красочными флакончиками, тюбиками. Чего на них только не было! Я не стану перечислять биошампуни, крема, лосьоны, маски сыворотки… скажу только, что не удержалась и кое-чем попользовалась. Через час, вышла к девчонкам, словно вновь народилась.
Настя встретила меня разворотом кресла у столика с очередным зеркалом, приглашая. В сиреневом бюстье и трусиках, она была очаровательна. Совершенно изменилась, словно скинула не одежду, а лягушечью шкурку. Игриво-приветливый взгляд Насти не походил на её же взор, но на Татьяну Сергеевну — подругу своего начальства. Обстановка и влияние Софи!
Убрав влажные волосы назад с плеч, я села в кресло. Настя включила фен.
— Насть…
— Да…
— Сиреневое тебе идет…
— Спасибо…