Здравствуйте, меня зовут Влад, мне 32. Вроде я нормальный парень, у меня благополучная семья, но тяга к онанизму привязалась ко мне так крепко, что и теперь, женившись на красивой, спортивного вида женщине, не могу прекратить рукоблудить.
То, как я озаглавил свою историю — не литературная прихоть, а фактическое положение дел. Сколько себя помню, одним из обожаемых мною занятий всегда было — остаться наедине и не спуская штаны, лечь животом на что-то мягкое. Помню себя с 3 летнего возраста, когда раз в день во время летней прогулки, я ложился ничком на траву, и облокатясь на руки, начинал тихонько поерзывать по траве, прижимаясь так, что мой крохотный, еще не стоящий стрючок начинал вызывать у меня невероятно приятный зуд. Процедура эта занимала у меня минуту от силы. Это потом, когда я вырос, понял, наконец, что упоение от этого зуда называется оргазмом:
Кончать спермой я начал лет с 12, до этого возраста был только короткий 3 секундный спазм в районе гениталий. Мне очень нравилось это чувство. Став чуть старше я понял, что занятие, которым я упивался чуть не с самого рождения называется грубым и не романтичным словом — онанизм: Я был раздавлен и разочарован, мне так оно нравилось, что я долго не мог смириться с этой новой для меня истиной. Однако привыкаешь ко всему, привык и я. С дальнейшим взрослением мои утехи становились изощреннее: я перестал делать это в штанах и лежа на кровати животом вниз. Не снимая трусы, я доставал своего ненасытного дружка сбоку, просто натягивая трусы чуть повыше.
А когда я впервые попробовал спустить трусы до колен, и делать это не просто надавливанием на разбухающий член, а перешел на фрикции, то оргазм был ярче всех когда-либо мною испытанных. Мне не сразу понравились мои новые эксперименты, но уже скоро я занимался этим только в состоянии приспущенных трусов и с возвратно-поступательными движениями. Вскоре я увлекся просмотром разного рода журналов и, дождавшись, когда родители уходили на работу, брал семейный альбом, какие то фотоальбомы советских звезд и начинал фантазировать, снимал трусы полностью, ложил их рядом на кресло, а сам располагался на полу все так же животом вниз. После того как возбуждение усиливалось, я вставал с пола и сосредотачивался на какой-то отдельной фотографии, начиная энергично при этом оттягивать крайнюю плоть вниз, к основанию члена и затем так же возвращая ее на место. Упиваться этим занятием я мог очень долго, не совру, если скажу что два часа в день на это уходило точно! Я подходил к окну, садился на табуретку, и наблюдал за проходящими мимо женщинами, не забывая при этом работать руками. Бывало, я просиживал часами после школы перед окном, упоенно надрачивая свою пипирку, представляя себе разные приключения эротического характера. Увидев сестру, возвращавшуюся из школы после второй смены или идущую с работы мать, я быстро одевался, относил стул от окна на кухню и делал вид примерного мальчика.
Моя родная сестра младше меня на два года. Зовут ее Кристинка. События о которых пойдет речь, имели место быть в то время, когда мне было 17, а сестре 15. Она нормальная девчонка, правда не отличница, в отличии от меня. Дома у нас, а жили мы в брежневке, было тепло и ходили мы по дому всегда в исподнем: я в ситцевых широких трусах, а Кристинка в обтягивающей трикотажной футболке и таких же трусиках. Друг друга мы не стеснялись и даже спали в одной комнате, конечно, на разных кроватях. В комнате у нас был свой телевизор, который нам разрешали смотреть до поздна. Если я засыпал, пока Кристинка принимала душ и переодевалась в ночную рубашку поверх трусиков, то приходя в комнату, она слегка приглушала свет, и поколдовав с кремами, расческой и прочими женскими хитростями выключала телевизор и ложилась в свою кровать, расположенную у противоположной стенки. Так было до тех пор пока онанизм не стал моей навязчивой идеей, не подрочив на ночь, я не мог уснуть. К тому же, не понятно почему Кристинка стала как то хорошеть в моих глазах, и у меня в голове стали кружиться порочные мысли на тему совращения своей сестренки. Естественно, я их отгонял, но все равно подсознательно Кристинка стала возбуждать меня:
Так прошло с месяц. Я привык к этим мыслям, и перестал обращать на них внимание, считая эти фантазии нормой для взрослеющего юноши.