Я не буду описывать сцену нашего прощания на следующий день. Даже сейчас, спустя много лет, мне тяжело об этом вспоминать. Вернувшись домой, я чувствовал себя выброшенным из жизни. Я не встречался с моими городскими товарищами и подругами и на занятиях я не слышал объясняемого материала и вопросов преподавателей. Я думал только об Оле, о том, как ей сейчас тяжело одной, и некому ее согреть и приласкать. Вот так в постоянных размышлениях и воспоминаниях прошло несколько недель. Постепенно боль расставания притупилась и я, как и прежде, стал наслаждаться жизнью. Оля, ее любовь ко мне, наши взаимные ласки, несомненно, повлияли на мое сознание. Я стал раскованнее и раскрепощеннее, больше не стеснялся и не краснел в присутствии девушек, уверенно и свободно беседовал с ними на любые темы. Я даже набрался смелости и познакомился с одной девушкой. Звали ее Ира. Она была высокая, стройная, достаточно красивая, чтобы полностью покорить мое сердце. Началось все с обычной дружбы, но я то знал, что от такой простой дружбы до любви и секса один шаг. Мы с ней гуляли, ходили в кино и в кафе, беседовали о смысле жизни и о других бестолковых вещах. И зачем было об этом беседовать, ведь мы прекрасно знали, что нам нужно друг от друга, и почему мы должны были прикрываться различными условностями и недомолвками, я никак не могу понять. Наверное, это опять те же бесполезные общественные законы нравственности и мнимой порядочности. Почему я не могу сказать прямо любимой девушке чего я от нее хочу. Так нет, я должен ходить вокруг, да около, добиваясь своей цели какими-то сумасбродными и туманными методами. Ну, хватит философствовать, возвратимся к описываемым событиям. С каждым днем мы становились все ближе и ближе, вот мы уже ходим, друг к другу домой, засиживаемся там допоздна, наши поцелуи становятся все более смелыми, и настал момент, когда Ирочка отдалась в мое полное распоряжение. Я не буду описывать наши половые акты и ласки, ведь рассказ вовсе не об этом, лишь скажу, что Ире я не мог так полностью раскрывать свои желания, как это я делал с Олечкой. Вот так незаметно текли дни, недели, месяцы. Пришла весна, стаял снег, на деревьях распустились набухшие почки и они покрылись яркой зеленой листвой. Я все чаще начинал вспоминать прошлое лето, полное таких незабываемых впечатлений. Обдумывая прошедшее, я ловил себя на мысли, что мне снова не хватает любви и нежных ласк Оли. Почему это происходит со мной, почему я опять хочу этой преступной любви, ведь у меня теперь есть Ира, я могу изливать, наполнявшие меня все сильнее с каждым днем, чувства нежности. Но ведь нет, мне нужна только Оля. Я снова хочу чувствовать прикосновение ее ласковых губок, гладить стройные шелковистые ножки, ощущать прерывистое, неровное и дрожащее от возбуждения дыхание. Я снова хочу обладать ей. Некоторое время мне удавалось заглушить половое влечение к Оле, совершая половые акты с Ирой. Но чем ближе подходило лето, эта пора разврата и плотских удовольствий, тем больше мне хотелось снова увидеть Олечку, и не просто увидеть, а снова испытать все те чувства потрясшие мой девственный разум прошлым летом. Я пытаюсь проводить больше времени с Ирочкой, почаще заниматься с ней любовью, я даже стал обращать внимание и на других девушек, рассчитывая найти еще одну подружку. Но все старания заглушить эту патологическую страсть, почему-то вспыхнувшую в моей душе, оказались напрасны. И я под предлогом того, что мне нужно повидать бабушку, отправился в этот земной рай, где, я был в этом точно уверен, меня уже ждала моя юная нимфа. Из окна автобуса, везшего меня навстречу моей сокровенной мечте, я наблюдал за прекрасной природой мелькавшей по обе стороны дороги. Яркая, сочная, цветущая зелень возбуждала мое воображение, и мысленно я уже был с ней, с Олечкой в тени вон того могучего дуба. Вот она нежно обнимает меня, целует, ласкает мой член, и душа моя возносится к тем вершинам высочайшего блаженства, которого может достичь только не обремененный никакими заботами человек. Мне никуда не надо спешить, мой мозг не отягощают ничтожные стремления и желания, и я готов пролежать здесь целый день, наслаждаясь выпавшим на мою долю счастьем. Но чем ближе приближался я к желанной цели, тем большие сомнения охватывали меня. Мне постоянно казалось, что Олечка не приехала, что она оставила меня, меня преподавшего ей первые уроки любви, и теперь какой-нибудь прыщавый подросток ласкает ее тело, которое создано только для моих и ничьих больше объятий.
*****
Однако все страхи, сомнения и тревоги оказались напрасными. Как только я, с бьющимся от огромнейшего волнения сердцем, приблизился к нашему домику, навстречу мне выбежала она — моя любимая Олечка. Раскинув руки, она бросилась ко мне, ах как подпрыгивали на бегу ее теперь уже совершенно развившиеся грудки, и вот мы соединились в сладостнейшем поцелуе.
Вечер. Мы, как и прошлым летом, пьем на веранде чай. Я снова прислушиваюсь к таинственным шорохам и звукам деревенской ночи, и во мне все яснее просыпается страсть, нет даже не страсть, а дикая и неудержимая похоть. Я не могу спокойно смотреть на Олечку, на ее крепкие загорелые ножки и молодые округлые груди, выпуклые соски которых отчетливо и откровенно проступают сквозь тонкую ткань Олиного сарафанчика. Словно какое-то затмение нашло на меня.
И вот я очнулся уже в объятьях Оли. Мы катаемся по прохладной земле сада, под тенью яблонь нас никто не заметит, и я полностью уверенный в своей безнаказанности стягиваю с Оли сарафанчик, затем трусики.
— Да, да, я хочу: хочу почувствовать твой член: а, не тяни, воткни его поглубже: — шептала до предела возбужденная Оля. Конечно же я не смог удержаться от такого соблазна. Да я и не думал об этом. Животный инстинкт овладел мной. Дрожа от похоти и нетерпения, я вытащил горячий и набухший член и едва не кончил, еще и не успев прикоснуться им к Оле. Судорожно нащупав желанное отверстие, я ввел член и, сделав несколько толчков, не смог удержаться от оргазма. Сперма, казалось, лилась нескончаемым потоком, я в экстазе все глубже проталкивал член в Олю, и мне казалось, что это самый бурный оргазм, который я когда-либо испытывал. Отвалившись от Оли, как насытившееся животное, я лежал на траве, и последние капли спермы вытекали из моего члена. Тут в голову мне пришла мысль о том, что Олечка не удовлетворена.
— Я удовлетворил тебя, моя любовь? — спросил я у также неподвижно лежащей Олечки.
— Да, такое чувство полного наслаждения я испытываю только с тобой, — ответила она.
— Хотя были и другие? — решив пошутить, спросил я.
— Да, тебе не досталась моя невинность, сладострастный любитель маленьких девочек.
Такое прозвище, прозвучавшее из ее уст, рассмешило меня, и я расхохотался на весь сад.
— Где это вы там смеетесь, шалуны? Идите-ка спать, уже поздно, — раздался голос бабушки, видимо давно искавшей нас. Все еще продолжая смеяться, я заправил в брюки свой инструмент, а Олечка тем временем поспешно одевала трусики и сарафанчик. Придя домой, мы легли в свои кровати и заснули крепким сном, который можно было бы назвать сном невинности, если не знать о предшествовавших ему проказах.
На следующее утро мы, лежа на берегу реки, наслаждались ласковым летним солнцем. На Олечке был новый купальник небесно-голубого цвета, который плотно обтягивал ее, ставшие еще более привлекательными, формы. Лежа на теплом песке, я предавался размышлениям, и меня все больше занимал вопрос о моем более счастливом сопернике. Наконец, не вытерпев, я решил напрямую спросить об этом Олю.
— Вчера ночью ты сказала, что мне не досталась твоя невинность. Может быть, ты расскажешь о моем более удачливом сопернике?
— Все тебе хочется знать, — ответила Оля, лениво перекатившись со спины на живот, — ничего я тебе не скажу, это моя тайна.
Однако, после моих длительных уговоров и упрашиваний Оля ответила, что согласно и расскажет мне все о своем первом и всех остальных мальчиках, но для этого мне придется немного потрудиться.
— Я хочу, чтобы ты поласкал ртом мою пипку, — немного стесняясь своей откровенности, сказала она.
— Хорошо, когда придем домой я выполню все твои желания.
— Нет, я хочу чтобы ты сделал это прямо сейчас, — настойчиво и уже основательно возбудившись, ответила Оля.
— Но ведь нас здесь могут увидеть, представляешь, что после этого будет.
— Не хочешь, как хочешь. Ничего я тебе не буду рассказывать, — Оля была неумолима в своем желании. — И вообще, пусть другие девушки сосут твой х&й, мне он не нужен.
Такая угроза была необычайно страшна для меня и, вздохнув, я склонился над Олечкой и начал медленно стягивать с нее трусики, одновременно лаская языком животик.
— Я так и знала. Ты не сможешь мне отказать. Да, да, вот так, ниже, ниже, а: — простонала Олечка, когда я, сняв трусики, прильнул ртом к ее раскрывшимся половым губкам. Нежный бутончик раскрылся, источая восхитительный аромат, когда я провел по нему языком.
— Еще, еще, — просила Олечка, и я конечно же не мог ей отказать и погружался все глубже и глубже в трепещущую от возбуждения и восторга плоть.
Дрожь пробежала по нашим телам, и в ту же секунду мы кончили. Струйка горячей спермы сбежала по моей ноге и исчезла, просочившись сквозь речной песок. Олечка лежала с закрытыми глазами и ее тело изредка вздрагивала. Капельки влаги блестели в лучах заходящего солнца на ее розовых губках. Наконец очнувшись, она спросила меня:
— Хочешь попробовать, чему я научилась за год? А да я вижу, ты справился и без меня, — сказала она, увидев сперму на моих бедрах, — может, тебе и девушки не нужны, раз ты так быстро кончаешь?
Да, в иронии ей было не занимать, и я со смущением должен был признаться, что не смог удержаться, слыша ее стоны. Ну да ладно, все эти ее насмешки ерунда, и, отерев с ног сперму, я сказал Олечке:
— Ну, моя красавица, надевай трусики, и пойдем домой, где ты выполнишь свое обещание.
Опять, опять этот тихий деревенский вечер, снова над головой яркие звезды и тишина, прерываемая изредка лаем собак. Все та же старая лавочка в нашем саду, и Олечка рассказывает мне историю потери девственности. Мне, своему брату, она рассказывает такие вещи, которые никогда бы не узнали ни ее мать, ни даже самые лучшие подруги.
— Его звали Саша, — тихим голосом начала свое повествование Олечка, — мы познакомились, как знакомятся и все молодые люди на дискотеке. Все было, как обычно, он предложил проводить меня домой, и я хотя и видела всю его заурядность и невзрачность, решила, что этому человеку я отдам девственность. Почему именно он я не могу объяснить, на меня как будто нашло маниакальное затмение, все мои мысли были сосредоточены на том, как бы поскорее отдаться ему. Зайдя в темную аллею, я начала тот самый ничего не значащий разговор, который всегда ведут между собой якобы влюбленные люди. Саша отвечал на мои вопросы, кое-что рассказывал сам, и в общем все шло как обычно происходит при первом знакомстве. Внезапно я его спросила, а не хочется ли ему изнасиловать меня. Он внезапно замолк, но его прерывистое дыхание, сказало мне, что цель достигнута. Я протянула руку и погладила его по уже вставшему члену. Затем, как это всегда бывает, он повалил меня на траву, неуклюже и быстро поласкал и всунул член между моих ног, которые я предварительно раздвинула. Не хватало еще того, чтобы он кончил, не порвав мне целочку. Но все мои опасения развеялись, и Саша, прорвав тонкую девственную пленочку, погрузил вглубь свой член. Кончил, правда, он очень быстро, не доставив мне никакого удовольствия. Членик его был совсем маленький, совершенно не похожий на твой, широкий и головастый хуй. Расставшись с ним, я опять отправилась на дискотеку, рассчитывая найти там кого-нибудь, кто бы доставил мне настоящее удовольствие. Там я встретила трех мальчиков, мы познакомились, и вместе отправились на квартиру к одному из них. Там они поставили порнофильм и напоили меня пивом, очевидно рассчитывая таким образом склонить меня к половому акту. Я и не стала противиться, когда один стянул с меня трусики, а другой лапал грудь. Они перевернули меня на живот, один пристроился сзади, а другой вставил член мне в рот. Третий вытащил из ширинки член и стал дрочить. Так меняясь местами, они имели меня с небольшими перерывами почти всю ночь. Сколько оргазмов я получила не знаю, но они сказали, что еще не встречали такой темпераментной и легковозбудимой девушки. После я встречалась со многими ребятами, и все они находили, что я очень люблю секс.
— Но зачем же ты бросила их всех и приехала ко мне? — прервав Олю, спросил я.
— Я не знаю, но постепенно я почувствовала, что они все перестают удовлетворять меня, им не хватает чего-то присущего тебе. Со временем я поняла, что не могу жить без тебя, и приехала, вот: — смущенно добавила Оля. Внезапно я понял, что могу использовать ее привязанность в своих целях, и, вспомнив случай на речке и как она повелительно вела себя, я решил ее наказать.
— Помнишь, как ты приказывала мне удовлетворить тебя, теперь мне придется наказать тебя за такое поведение. Завтра я уезжаю в город, и больше не вернусь, а ты можешь возвращаться к своим мальчикам и командовать там.
— Ты уверен, что тебе не захочется остаться? — спросила Оля, расстегивая ширинку моих брюк и вынимая член.
О, что делают с нами эти девушки, они как бы привязывают тебя к себе, и ты уже неволен выбраться из этих сладостных пут. Член мой входил все глубже в ротик Оли. Утром я, конечно же, никуда не уехал.
Вот так день за днем бежали счастливые недели нашего лета любви. Ни с одной девушкой я не испытывал такого полного удовлетворения, как с Олечкой. Наша нежность и любовь друг к другу не знала пределов, наша эротическая фантазия превосходила все мыслимые и немыслимые пределы. Олечка все больше и больше совершенствовалась в искусстве любви. Даже мне не приходили в голову такие необузданные и подчас дикие желания. Казалось, Олечка придумывала иногда неосуществимые и несбыточные штучки, но неизменно они приносили нам фантастические ощущения. И вот однажды, когда мы в нашем садике осуществляли одну из таких Олиных выдумок, я заметил, что из-за забора за нами наблюдает пара возбужденных глаз. Присмотревшись, я узнал соседского мальчика Антона. Этому мальчику предстоит сыграть большую роль в наших дальнейших приключениях, но пока я и не догадывался об этом. Тут мне очень захотелось пошутить над Антоном, и я развернув Олю передом к забору, так что взору мальчика открылись все Олины прелести, пропустил руку под ее ногами и начал гладить половые губки. Наблюдая за Антоном, я заметил, что он извлек член из брюк и теперь поглаживает его руками. Розовые губки под моими пальцами раскрылись, и я свободно запустил палец во влагалище. Тем временем возбуждение Антона достигло предела, и он кончил, разбрызгав густую юношескую сперму на зеленую траву. Олечка так и ничего не заметила, и когда вечером я рассказал ей об этом, она смеялась, представив возбужденного и мастурбирующего Антона.