— Вот и у Джафарки так было. Наверное, он прав: я ещё слишком маленькая… А как насчёт попки?
— Фу! Потом моя писька будет вонять твоими какашками?
— Не будет. Мы её помоем. Хочешь, — я помою тебе письку? . .
— Ну, ладно, так и быть. Только я ведь не умею! Ты хочешь стоя? Тогда нагибайся и раздвинь попку…
— Я придумала: я встану на пол на колени, нагнусь, а ты сам раздвинешь мою попку и засунешь в неё свою письку. Идёт? . .
К удивлению обоих операция "попка" прошла на редкость удачно. Правда, Маша слегка ойкнула, когда член её брата начал "буравить" её детскую попку, но потом всё было гладко — член вошёл полностью.
— И что теперь? — спросил Сашок, чувствуя, как по его телу разливается неведомое дотоле наслаждение.
— Чуть-чуть высунь и снова засунь…
Сашок начал двигаться: оттуда — туда, оттуда — туда…
— Маш, а Маш! . . Тебе нравится? . .
— Да… Продолжай…
— Сколько раз надо?
— Пока нам обоим хочется.
— Мне очень хочется, но я уже устал.
— Тогда вынимай…
Это занятие, которое они назвали условно "собачки" (подсмотрели на улице) , стало регулярным. В 11-летнем возрасте у Маши начались менструации, и она вспомнила, что говорил ей Джафар: сейчас в письку нельзя ни в коем случае.
Шли годы. Вовик и Наташа развелись из-за того, что в музыкальной школе появилась новая, более молодая преподавательница и, хотя по внешним данным она уступала Наташе, Вовика это не остановило: жена "застукала" его со своей подругой в пустом после занятий классе. Справедливости ради надо признать, что и Наташа не терялась — чтобы подсчитать количество чужих членов, побывавших её письке, не хватило бы пальцев рук и ног вместе взятых. Расстались спокойно. Наташа тут же вышла замуж за единоплеменника и уехала с детьми в Америку.
— И что же наши герои? . . — спросите вы.
Какое-то время Сашок и Маша продолжали свою игру в "собачки". А потом какой-то афроамериканец "распечатал" Машину письку, и она поняла, что есть занятие поинтереснее. "Чёрный" друг делал всё со знанием дела, опасность забеременеть была исключена. Маша даже однажды дала Сашку попробовать её письку. Но Сашкин член ей не понравился — ей по душе больше были темнокожие парни. И однажды она вдруг потеряла бдительность и забеременела. Приёмный отец пришёл в ярость:
— Маша, как ты могла?! .
— Папа, ты что — расист? . .
И Маша ушла к своему афроамериканцу. Сейчас у неё уже двое детей. А Сашок вполне освоился в Америке, окончил школу и колледж, отслужил в армии — побывал даже в Афганистане и Ираке. Пока не женат, хотя девчонок у него — пруд пруди. И всё же он иногда с лёгкой грустью вспоминает детство, другое окружение, другой язык, которым он в совершенстве владеет и сегодня, и… игру в "собачки".