*****
Круг своей клиентуры расширять не стремлюсь, учитывая опасную инфекционную ситуацию, да и так пока на жизнь хватает. Предпочитаю, чтобы клиентура была стабильной. Принимаю у себя или еду по адресу по личной рекомендации тех, кого уже давно и хорошо знаю. В нашем узком сексуальном сообществе провозглашен принцип: ваше здоровье — мое здоровье. Благодаря этому все клиенты уверены во мне, а я в свою очередь — в них. Такое отношение друг к другу в наше время дорогого стоит и позволяет обходиться без презервативов. Какими бы "утонченными" они ни были, все равно притупляют прелесть взаимной близости, а мужчин лишают ощущения влажного соприкосновения.
Те, кто наблюдательны, наверное, замечали, что реакция мужчины на контакт с его членом бывает разной и зависит от того, как и чем к нему прикасаешься. Одно дело сухая рука или теплые губы, а другое, когда пальцы предусмотрительно смочены слюной или смазаны кремом, а губы влажные. Но самое острое наслаждение партнеру доставляет скользящий и резвый язык, бегающий по головке, всему члену и мошонке, и, конечно, подвижный рот, с которым даже самое тесное влагали¬ще не идет в сравнение.
Я неоднократно убеждалась, что мужчина испытывает различное ощущение от смазки вазелином или кремом на жирной основе, которая как бы обволакивает кожу члена, покрывает его пленкой, и когда слизистая влажна сама по себе. Учитывая это, я обычно пользуюсь для смазки влагалища яичным бел¬ком, который напоминает по своей консистенции естественную смазку. К тому жетон не имеет постороннего запаха ароматических масел, что очень важно при сочетании с оральным сексом. Не каждый мужчина захочет делать минет, если вагина благоухает тройным одеколоном. Молодым проституткам все эти тонкости, к сожалению, неведомы, да, возможно, и непонятны. Поэтому и рассказываю. Пусть учатся, на старших глядя.
О предупредительном и бережном ко мне отношении клиентов лучше всего свидетельствует тот факт, что за все время, что "практикую" , забеременела лишь однажды, да и то из-за собственной оплошности, ну и, конечно, никогда ничего не "цепляла". Даже грибок, а о лобковых вшах-площицах я уже и не говорю.
Моя задача — поддерживать в своих пожилых клиентах, а некоторым из них перевалило за шестьдесят, хороший сексуальный тонус, который им, естественно, не могут обеспечить их состарившиеся жены, утратившие интерес к сексу и сосредоточившиеся на своих недугах. Уметь неподдельно соответствовать индивидуальности каждого клиента, взаимодействовать с ним, создавать надлежащий сексуальный сервис на уровне мировых стандартов. Под стандартом я имею в виду, разумеется, не ширпотреб, а высокий уровень ИМПРОВИЗАЦИИ и личного творчества. Задача же клиентов помогать мне материально, чтобы всегда была в надлежащей форме, свежа и модно одета. Вызывала желание.
Для чего я все это рассказываю, как исповедуюсь? Объясню. Общественность должна знать, что проституция у нас существует не только в похабной, отвратительной и жесткой форме, граничащей с уголовщиной, но и совсем в другой — цивилизованной, если ею занимаются культурные и образованные женщины. Именно к таким я отношу себя без всякой ложной скромности. "Многим сердце обещаю, но никому его не отдаю" и в то же время руководствуюсь непреложным правилом: уважай других, если хочешь, чтобы уважали тебя.
Еще некоторые наблюдения
Глубокое заблуждение нынешних молодых проституток, особенно тех, которые работают у вокзалов и на панели, в том, что они судят о мужчинах по своему образу и подобию, исходят из собственного уровня, а они-невежественны, некультурны, малограмотны и примитивны по сути своей, как одноклеточные. С одной извилиной, которая сразу переходит во влагалище или прямую кишку. Невежды во всех отношениях, даже в сексе, которому взялись служить. По-моему, это таких имел в виду В. Солоухин, когда выбирал для перевода стихотворение Лиляны Стафановой, в котором есть такая строка: "О, знают ли они хоть что-то о любви…".
Кое-кому может показаться неправдоподобным, что я, будучи сама проституткой, отношусь к своим товаркам столь критически и даже с откровенным презрением. Хотя и занимаемся мы с ними вроде бы одним делом, но коллегами своими я их никогда не назову. К их "когорте" себя не причисляю. Они — совершенно другая категория, которая нуждается в особом разговоре. Достаточно сказать, что по официальной статистике четвертая часть московских проституток — девочки в возрасте двенадцати-тринадцати лет, а остальные, если и старше, то не намного.
Таких, как я — раз-два и обчелся и, если говорить серьезно, то как раз мы-то и составляем золотой фонд российской проституции. А проститутки-девочки — это наш позор и беда — социальная и медицинская. Вот на что нужно обратить самое пристальное внимание. Но бороться с омоложением проституции не запретами, а легализацией этого сформировавшегося социального института, чтобы таким образом поставить его под контроль не только соответствующих учреждений, но и самих клиентов.
Проститутка, получив соответствующий документ (прежде такой назывался "желтым билетом") будет обязана проходить регулярно медицинские осмотры в диспансере и делать отмет¬ку с печатью. В этом случае клиент, беря проститутку, вправе потребовать этот билет, как гарантию стерильности. Малолетки такой билет получить не смогут, а к восемнадцати годам, когда приобретут такое право, возможно, одумаются, поумнеют, пойдут учиться приобретать специальность. Денежная клиентура не захочет рисковать здоровьем и конфликтовать с законом, и юные проститутки-безбилетницы станут ее терять. Они вынуждены будут заняться другой работой. Ратую за это, потому что такое ЭКОНОМИЧЕСКОЕ устранение конкуренток мне тоже выгодно.
"Самолетки" едут в Москву из областных и районных центров искать приключения, в погоне за легким заработком и в мечтах о вальяжной жизни, о которой прослышали от бывалых подружек. Однажды случай свел меня с двумя такими девочками: Верой-двенадцати лет и Ниной-тринадцати. По¬знакомилась с ними у фотокорреспондента одной большой газеты. Их привели к нему в качестве фотомоделей. (Это была у него левая работа) . Он снимал их во всевозможных эротических сценах, которые режиссерски ставил "специалист". Фотографии нужны были тому для рекламы, как он выразился, "свежатинки" и привлечения клиентуры.
У юных моделей оказались грациозные фигурки, хотя и не совсем еще оформившиеся, но уже начавшие распускаться словно бутоны. Холмики грудок венчали розовые соски, лобок налился и опушился, а бедра округлились. Акселератки вполне созрели для употребления по прямому назначению и, строя перед объективом "Зенита" различные комбинации лесбийской любви, выглядели весьма аппетитно и привлекательно.
Все хорошо, — сказала я, — но явно недостает фаллоса для полноты картины. Им и самим, должно быть, скучно лизать только друг друга. Клиенту нужно показать весь диапазон возможностей девочек, если фотографии нужны для их представления.
— Ты, пожалуй, права, — согласился "режиссер". — Впрочем, это легко восполнить при условии, что ты, Коля, — обратился он к фотографу, -будешь строить кадры так, чтобы на снимках меня всего не было видно.
На том и порешили. "Заказчик" снял брюки и предоставил себя в распоряжение девочек. Им не понадобилось много времени, чтобы взбодрить своего руководителя, с которым они, конечно же, были раньше уже "знакомы". Теперь кадры стали более интересными, а девочки заманчивыми.
Фотограф каждый раз сдерживал свое обещание и подавал "сцену" преимущественно крупным планом, выхватывая главные "предметы" или располагаясь так, чтобы сам обладатель эрегированного и вздыбленного фаллоса был за кадром. Зато фигуры и особенно лица девочек, их рот и высунутый язык был на первом плане. Они делали минет по очереди или вместе.
Одна держала член во рту, а другая лизала яички. Или обе лизали головку. Вера пропускала в себя почти всю эту штуку, а Нина явно давилась и ограничивалась преимущественно головкой, но лизала ее усердно и изобретательно, видимо, уже научилась чувствовать мужчину. Во всяком случае, подсказывать им, как и что нужно делать, не было надобности. Мне потом тоже за¬платили, как консультанту, хотя все мое вмешательство в "про¬цесс" заключалось в совете, который выразила словами поэта С. Шевырева, жившего в начале прошлого века: "Вам дан язык для выраженья чувства…".
Когда фотограф с заказчиком были в лаборатории и делали там контрольные отпечатки, девочки стали со мной откровенничать, приняв за старшего товарища и коллегу. Тем более, что я помогала фотографу, который меня пригласил, строить "сцены".
— Пока ехала в поезде из Вологды, -рассказывала Вера, — представляла себе веселую жизнь, которая меня ждет, а когда вышла на перрон, очутилась в толпе спешащих людей, почувствовала себя в огромном городе никому не нужной и испугалась. Вернулась обратно на вокзал в зал ожиданий, не зная, что делать дальше. Через некоторое время ко мне подсела женщина лет тридцати и стала расспрашивать, кто я, откуда и зачем приехала в Москву. Она была хорошо одета, приветлива. Я сказала, что никогда прежде не была в столице и хочу посмотреть ее. "А у тебя есть где ночевать?" -спросила незнакомка. Я ответила, что нет и что я об этом как-то не подумала. Тогда она предложила мне пойти к ней. "Не сидеть же тебе тут всю ночь на скамейке. Познакомлю тебя со своей племянницей. Тебе сколько лет? Двенадцать? Ну, а она на год старше. Вместе походите по городу. Веселей будет".