Если кто-то все-таки сомневается в справедливости того. о чем пишу, исходя из личного опыта, то могу для вящей убедительности сослаться на ту же Дарью Асланову, выдающую себя за журналистку. Рассказывая о своей сексуальной биографии, она, в частности, делится впечатлениями: "Мне нравятся люди с грандиозными амбициями, с ними не соскучишься. Он (называет фамилию) показался мне человеком действия с хваткой бульдога. Он знал женщин, умел с ними разговаривать и явно хотел меня… Наконец под каким-то предлогом мы удалились в соседнюю комнату… В этой комнате мы занялись любовной зарядкой. И я была уже не я, а только дикое молодое животное, шепчущее похабные слова, чтобы подстегнуть воображение".
Дарья считает, что самая сильная ее сторона — ее ноги и поэтому если снимается, то непременно в такой короткой юбке, что все и так видно. Мне же думается, что она, как опытная проститутка, больше сильна в знании мужской психологии, умении настроить клиента на нужную волну. А ноги, как говорится, все равно — в стороны. Какие они, в конце концов, в постели или на столе значения не имеет.
Гораздо важнее уметь к месту и целенаправленно пользоваться, как я уже сказала, похабными словами, которые по-ученому называются "ненормативной лексикой". В распоряжении Дарьи, учившейся, если верить ее словам, на факультете журналистики МГУ и работавшей в "Комсомолке" , такая лексика, судя по всему, богата, колоритна и не может оставить мужчину равнодушным. Верно заметил Булат Окуджава: "Каждый пишет, как он дышит, каждый пишет, что он слышит". Не случайно все-таки журналистика после проституции признана второй древнейшей профессией. Думаю, что мои читатели сочтут Асланову достаточно авторитетным лицом и не станут сомневаться в том, что я пишу относительно использования матерных слов при общении с клиентами.
Примером того, как отзыв о дееспособности клиента может благотворно на него действовать, служит эпизод в турецком фильме "Разбросанная постель". Главная героиня в нем, проститутка высокого класса, провожая клиента, дает такую "рецензию" на только что совершенное с ним сношение: "Такого мужчины, как ты, у меня еще не было!" Лицо его озаряется счастьем. Еще бы! Такой отзыв и от кого? Маститой путаны! Она знает толк!
Уловка беспроигрышная, и я к ней тоже обычно прибегаю. Во всяком случае — ничего не теряю. Но раззадорить клиента можно и поощрить на следующие "подвиги" в самое ближай¬шее время. Та турчанка тоже знала, что делала. Результат ее "восторга" не замедлил последовать в виде бриллиантового ожерелья, которое она получила после очередного визита через несколько дней… От нашего клиента колье, конечно, не видать, как своих ушей, но в накладе тоже не останешься.
Но вот что надо учитывать. Нередко после посещения одной и той же проститутки мужчины обмениваются друг с другом впечатлениями и, к своему удивлению, узнают не очень приятную для себя истину. А именно, что те слова, которые они принимали с гордостью и удовлетворением, как комплимент по своему адресу, слово в слово говорились обоим клиентам. Смешно, но тем не менее факт. Я это учитываю. С каждым клиентом, особенно, если знаю, что они знакомы и один представлял другого, выражаю свои "эмоции" разными словами и междометиями.
Над уровнем моря
Сейчас уже не помню, чьи это были стихи. Два четверостишия звучали так:
Сезоном бархатным манимы,
Путаны тянутся на юг,
Прекрасны и невозмутимы,
У моря провести досуг.
Здесь много клиентуры жирной,
И кошельки у всех полны,
И нет проблемы тут квартирной
И ока зоркого жены.
Я же с некоторых пор предпочитаю ездить к морю не для обслуживания солидных и состоятельных курортников, как обычно поступают в сентябре столичные проститутки, а чтобы действительно отдыхать. Такой работы мне хватает и в столице нашей родины. Но на этот раз от писателя-фантаста, с которым меня недавно познакомили, неожиданно поступило предложение провести вместе с ним свой отпуск в пансионате Агудзера под Сухуми. Путевку и дорогу в оба конца он брался оплатить сполна.
Венуков, -представился он, -писатель-фантаст. "Фантаст, так фантаст" , -решила я, вспомнив слова поэта: много всяких их разных ходит по нашей земле и вокруг. Лично я о таком писателе что-то не слышала. Потом дома, любопытства ради, заглянула все-таки в справочник Союза писателей, который мне презентовал один из моих давних клиентов для ориентации, как он выразился.
Среди восьми тысяч такой фамилии не оказалось, как, впрочем, и при таком обилии писателей нет настоящей литературы, а лишь сплошной соцреализм Поэтому со спокойной совестью называю здесь его фамилию Как говорится-за что купила, за то и продаю. А что касается самого справочника, то о нем сложили остроумную хохму:
Как много названо имен,
Полно членов и яиц-
Писатели со всех сторон,
Но мало действующих лиц.
Предложение, сделанное явно сгоряча под впечатлением первого визита, показалось мне заманчивым. Конечно, повторение той дагомысской истории на сей раз исключалось. Теперь у меня был опыт, да и клиент был по всем показателям иного рода. Одно дело ехать на курорт в одиночку, что сопряжено со сложностями материального характера, да и небезопасно, учитывая кавказские нравы, а другое, когда со своим человеком, который тебя опекает и берет на себя все заботы. В то же время предложение настораживало.
Смущало зависимое положение. Не хотелось чувствовать себя связанной в определенном плане какими-то обязательствами, а именно, состоять при этом писателе и все за те же деньги. Я тоже не лыком шита и, разгадав тайный замысел клиента, в свою очередь выдвинула встречное условие. Решила, что если уж на этот раз ехать, чтобы и там на курорте продолжать трахаться, то уж не за здорово живешь, а сочетая приятное с полезным.
— Хорошо, -сказала я, обворожительно улыбаясь. -Я согласна. Но меня ты будешь иметь лишь раз в неделю, а все остальное время будет мое, и я вольна распоряжаться им и, естественно, собой, как захочу и сочту нужным.
— Да, но мы же приедем вместе, — попытался возразить писатель, — а ты хочешь, чтобы мы были как чужие.
— Мы сделаем вид, что были знакомы прежде, а в пансионате случайно встретились. Это не будет нас ни к чему обязывать. Ни тебя, ни меня.
— Но я никого, кроме тебя, не хочу, — начал писатель нести банальщину. -Потому и предложил ехать вместе, а так отправился бы один.