Жиче вздрогнул всем телом, хрипло застонал, выплескиваясь; выскользнул из горячего отверстия, замер обессилено, довольно улыбаясь. Надевать шорты он не спешил. Дождавшись, пока Антон наконец отойдет, Жиче перебрался к Сашкиному рту:
— На, оближи! — и сунул ему под нос только что вынутый у него же сзади, член.
Вся Сашкина душа воспротивилась такому унижению, он упрямо сжал зубы и замотал головой. Но у Жиче, должно быть, был опыт поведения в подобных случаях. Он ловко сжал пальцами Сашкины щеки и челюсти разомкнулись сами собой. Придерживая рукой Сашкин рот, чтобы не лишиться самого дорогого, Жиче заставил его вылизать член дочиста.
— Вот и молодец, — похвалил он довольно. Вынул белый платочек, вытер себя, платок уронил Саше под ноги и велел: — Возьмешь домой, постираешь и привезешь. Ну, чё, братва, валим? Звонок был хоть, кто слышал?
— Был, был! — подтвердил Димка. — Идем! Дэн, ты с нами?
— Нет, — через силу проговорил Денис. — Я с ним еще про следующий раз добазарюсь. Идите, я потом.
— Ну, лады!
Приведя себя в порядок, все четверо отправились прочь, возбужденно гогоча и пихаясь локтями. На Сашку никто даже не оглянулся, будто его и не было вовсе.
А он так и остался на четвереньках, не решаясь подняться, потому что по ногам текла вязкая холодная влага, неприятно скользкая. У него был такой беспомощный взгляд, что Денис бросился на помощь. Подобрал брошенный Жиче платок, оттер Сашкины ноги и покрасневшую дырочку.
— Вставай, ничего уже не осталось, — тихонько проговорил он и стал поднимать Сашку, поддерживая под локти. Присев перед ним, натянул трусы, потом брюки, застегнул на все пуговицы, заправил рубашку, отряхнул… Саша не препятствовал этому проявлению заботы, покорно сносил всю процедуру.
Только когда Денис закончил, Сашка подобрал платок, сложил аккуратно, мокрым внутрь, и сунул в карман.
— Ты что, да Жиче забудет за неделю, выбрось!
— А вдруг не забудет, — ровным голосом сказал Саша. И добавил, не обвиняя, а просто сообщая факт: — Ведь ты же не сможешь меня защитить.
Денис понурился, соглашаясь с его правотой.
— Ты иди, а то у вас тут строгие порядки, — сказал ему Саша, тихонько погладив по руке. Развернулся и пошел к прутьям незаметной лазейки.
Денис смотрел ему в спину, со все возрастающей ненавистью к самому себе, к своей трусости.
— Стой! — крикнул он, сорвался с места и догнал Сашку. — Ну, хочешь, я им сейчас морду набью! Всем четверым, хочешь?! Только скажи! Я против всех пойду! Только не смотри на меня так… Будто я уже умер…
— Какой же ты… Глупый… — усмехнулся Саша еле-еле, уголками губ. — Я ведь тебя люблю. Подумаешь, в рот взять. Да я за тебя… Это я за тебя умереть могу…
Денис почувствовал, что Сашка говорит правду — он действительно был готов на все.
— Я не заслуживаю… — сказал он, часто-часто моргая. — Разреши хоть, я тебя поцелую…
— И тебе не будет противно? — с легкой иронией спросил Саша. — После того, что увидел? Не затошнит?
— Дурак ты… Дурочка… — вздохнул Денис, обхватил Сашку за затылок одной рукой, второй — за плечи. Притянул к себе, прижался губами к Сашкиным, сухим, как бумага, губкам… И плевать, видно с этого места в какое-нибудь окно или со двора, чем они заняты. Об этом Денис думал сейчас меньше всего.
— Ну, все, теперь мне точно пора, — прервав поцелуй, сказал Сашка. — Через неделю я приеду снова. А может и раньше.
— Я позвоню…
— Нет! Ты дал слово отцу. Я сам тебе звонить буду. Денис, Денис… Ты очень хороший, просто здесь у тебя обстоятельства… Там, у меня во дворе, ты был выше их, потому победил. А здесь ты — равный… Потому… Ты понимаешь и сам…
Сашка сказал это с мудростью старичка, потому что имел право — он пережил гораздо больше, чем не знавший бед Дениска. Денис только кивнул виновато. Провел глазами проскользнувшего сквозь прутья Сашку и поплелся на урок.