Антон швырнул в него подвернувшееся под руку кухонное полотенце, за что получил в ответ щелчок по носу. Тут вмешался Виктор и прекратил всю эту щенячью возню. Однако все ощутили, как рухнула, наконец, та стена неискренности и напряжения, которая разделяла их в последние месяцы. Теперь они снова были вместе!
Витька заварил чай, Слава наделал бутербродов, а Тошка достал принесённые с собой конфеты. Когда все уселись пить чай, Антон вдруг серьёзно обратился к братьям:
– Ребята, раз уж у нас пошла такая пьянка, то у меня к вам просьба. Можно я к вам в гости Сергея приведу?
Виктор и Славка переглянулись.
– Ну ладно вам, мужики! – продолжил Антон. – Хватит уже на него дуться, как мыши на крупу – он ни в чём не виноват! Просто он меня любит и иногда понимает мои желания даже лучше, чем я сам. Вы мне все очень дороги, и эта война уже порядком достала!
– Что значит "твои желания"? – изумился Чекменёв. – Так значит, он был прав? Тебе это всё действительно нравилось?
– Ну, вообще-то, да, нравилось. Только мне проще было думать, что меня заставили, а я тут ни при чём. В глубине души я всегда понимал, что этот шантаж – чистая липа. На самом деле, это Сергей Борисович был у меня на крючке, а не я у него. Я ведь чувствовал, что ради меня он на что угодно согласится. А все эти угрозы – так, игрушки. Только не надо ничего говорить – ты уже высказался по поводу моей морали, достаточно! Ну, так как насчёт Сергея?
Виктор вздохнул и вопросительно взглянул на Славку.
– Ну, ладно! – чуть помедлив, улыбнулся тот. – В следующую субботу тащи сюда своего бородатого перца. Будем закапывать топор войны.
Так в одночасье решилась проблема с Тошкой.
Но сложнее было с матерью Славки. Майя Петровна (так звали его маму) тоже регулярно приезжала в гости проведать сына. И тут уж парням приходилось соблюдать максимальную осторожность, чтобы не вызвать подозрений. К счастью, женщина была настолько в восторге от результатов перевоспитания сына, что просто боготворила Виктора – ведь он оправдал её ожидания даже сверх меры! На Чекменёва практически перестали жаловаться в школе. Приводов в милицию с начала учебного года не было. И даже – страшно сказать – Славка стал гораздо меньше материться! Раньше он и пары слов без мата сказать не мог, а теперь ей уже не приходилось краснеть за него в присутствии знакомых. Как же удалось добиться таких подвигов от её сына? Но Виктор ничего не мог ей ответить, поскольку и сам не знал, как это получилось.
Но увы, не всё было так просто. Славка ведь не превратился разом из отпетого хулигана в агнца небесного. Иногда прежний характер давал о себе знать. Ровно через неделю после последнего разговора, полного восторгов в адрес сына, Славкина мать вдруг позвонила Виктору.
– Слава опять что-то натворил, – без предисловий сказала она. – Меня в школу вызывают. Опять к классному руководителю.
– А что натворил?
– Я не знаю, – в её голосе слышались слёзы. – Витенька, может, ты сходишь? Узнаешь, что к чему. Меня же он всё равно слушать не станет, а ты хоть пропесочишь его потом как следует!
– Хорошо, Майя Петровна, я схожу, – вполне ожидаемо согласился тот.
Визит Виктора в школу и его знакомство с классной руководительницей двоюродного брата состоялись в тот же вечер. Славка до последнего упорно отмалчивался.
– Слушай, да скажи ты, в чём дело? – трепал его за рукав Витька. – Подрался с кем-нибудь?
– Нет… Да ну, ерунда! Даже говорить не хочу.
И только в кабинете у классной Витя узнал, что же произошло. Оказалось, что Славка нахамил учительнице истории. Вера Матвеевна, пожилой человек и заслуженный педагог, иногда, к сожалению, была резка с учениками. Порой кто-то из ребят и огрызнётся, всякое бывает. Но такое!
– Понимаете, Виктор Георгиевич, – охала классная руководительница – я ведь большую часть сказанного вашим братом даже повторить не могу! Со слов Веры Матвеевны, "плешивая карга" – это самые вежливые слова в его тираде, а почти всё остальное – трёхэтажный мат! Пожалуйста, Виктор Георгиевич, вы ведь воспитанный, интеллигентный человек – повлияйте как-нибудь на Славу. Мальчик в последнее время стал вести себя гораздо лучше, чем раньше. Видимо, это вам спасибо. Учителя говорят, он даже сквернословить почти перестал. И вдруг опять за старое! Оскорбил уважаемую учительницу, женщину пенсионного возраста… Поговорите с ним, прошу вас!
Домой братья возвращались молча. Виктор выглядел расстроенным и усталым. А Славка не знал, что ему сказать. Он совершенно не чувствовал никакой вины за собой. Эта старая грымза сама во всём виновата! На прошлом уроке им давали контрольный тест. И Славка – о чудо! – ответил правильно на все вопросы. Какого же было его изумление, когда, получив назад свою работу, он увидел в нижнем правом углу листа жирную тройку! Эта коза в парике, видимо, даже проверять его работу не стала – просто ляпнула оценку с потолка, считая, что на большее он не способен. Когда Слава попытался разобраться, она лишь обругала его и ничего перепроверять не стала. Ну, вот он и высказал ей всё, что о ней думает! Он же прав!