Он пошел к перекрестку дорожек, видимо, не сомневаясь, что я последую за ним. Я накинула плащ, радуясь малейшей отсрочке, запахнула его полы, и пошла следом. На месте Адам протянул руки. Второй раз раздеваться было проще. Я скинула плащ и вручила его своему ученику. Как и многие подростки он был долговязым и нескладным. Но его лицо с обрамлением каштановых кудрей, мне импонировало. Несколько секунд он жадно разглядывал меня. Щеки у меня горели от стыда, я готова была бежать.
Насмотревшись, Адам выставил свой локоть. Я догадалась взять его под руку, и он повел меня. Грудь колыхалась при движении. Соски съежились от холода, и кстати, они уже не были такими светлыми, как в мои четырнадцать лет. Кожа побледнела. Я зябла и инстинктивно стала втягивать плечи. Мой спутник время от времени косился на мою грудь, а я делала вид, что все нормально. Если бы в это время нам встретился кто-нибудь, я бы скорее всего в панике бросилась в лес. Но мы шли одни до самого места назначения. Ветерок с нагреваемых солнцем полей стал пробиваться через лес, кое-где солнце доставало и до дорожки. Стало теплее, я даже почувствовала физический комфорт. Ветерок ласкал кожу, грудь колыхалась свободно. Я даже загордилась своей вынужденной смелостью.
Впереди после изгиба дороги возникли три фигуры. Точнее три головы. Они стояли почти в линию к нам, и силуэты сливались. Мы приблизились, и все головы повернулись в нашу сторону. Вот он момент истины. Я собрала всю свою волю, я держалась как могла. Невольные слезы стали застилать глаза. Из-за этого я не сразу увидела всю панораму. А когда влага скатилась с глаз, увиденное ввергло меня в шок. Между Яном и Анджеем Катажина непринужденно стояла в том же виде, что и я. То есть кроме джинсов и обуви на ней ничего не было! Развратница была хороша, узкая талия, красивые ноги, бесстыдный в этом возрасте четвертый размер груди. Любая бы позавидовала.
Вопросы задавать было неуместно. Я просто стояла. Троица бесцеремонно пялилась на меня. Адам высвободил руку и отошел к своим. Наконец прервал молчание Ян, их предводитель.
— Когда вы приходите утром и видите своих коллег, что вы делаете пани Учительница?
— Я здороваюсь, — не понимая к чему он клонит, ответила я неуверенно.
— А как вы здороваетесь? — настаивал мой мучитель.
— Я желаю им доброго дня, и:
— И?
— : и я целую панночек в щеку, а панам просто подаю руку.
— Пани учительница, сейчас мы заместо ваших коллег, надо поздороваться.
Мне уже было все равно, скорее бы все кончилось. Время близилось к началу занятий.
— Добрый день! — и я протянула руку Яну.
Он не пожал ее, а поцеловал, карикатурно, как в кино. Следом стояла Катажина. Я наклонилась к ней, желая доброго дня. Наши щеки встретились, как в дежурном приветствии, а губы лишь слегка мазнули уголки друг у друга. Зато при наклоне моя грудь скользнула ниже ее плеч и вжалась в начало ее пышного бюста. Нахалка в момент поцелуя колыхнула грудь мне навстречу. Было странно чувствовать нежные девичью кожу и соски вместо привычных мужских прикосновений. Потом мне пожал руку Анджей, а Адам подставил щеку, как Катажина.
Четверо учеников развернулись лицом к зданию гимназии. Невольно и я стала в один с ними ряд. Что они высматривали там?
— Как прогулка, участливо спросил Ян?
При этом он за локотки переместил меня на свое место, и я оказалась рядом с девушкой.
— Издеваешься? — понизила голос я. Бунтарство было не смелое, я хотела быть услышанной только им. Но Ян не принял игру. Он продолжал в полный голос, чтобы слышали все.
— Видите гимназию, пани Учительница? Кроме верхнего этажа, остальные окна закрывает эта развалюха. А оттуда вас не разглядеть, я проверял.
Утешительная информация, ничего не скажешь. И на том спасибо, что перед всей гимназией напоказ не выставили. Я как-то свыклась, мне не было уже так страшно как в начале. Я лишь устала от нервного напряжения.
— Только если смотреть в бинокль, — продолжил Ян.
Я похолодела. Как, там ученики, там бинокль и: ?
— Но кому придет в голову тащить бинокль? В окнах на задний двор ничего интересного не увидишь.
Подонок играл со мной как кошка с мышкой. Теперь меня бросило в жар.
— Пани Учительница, за приятную прогулку спасибо, вас Адам проводит. А сейчас попрощайтесь с нами.