Все слизеринцы радостно перемывал рабыням Хогвартса кости, хвастаясь, сколько раз и в какие дырки они ебали этих шлюх. Только Трейси Дэвис стояла поодаль, растерянная и печальная.
— Блейз, мы должны что-нибудь сделать! — отчаянно сказала она Забини. — Я не могу на это смотреть, — она показала на выставленных напоказ полуголых рабынь. — Никто такого не заслуживает.
— Змейка моя, что мы можем сделать? — пожал плечами Блейз. — Дельце сделано. Даже если Дамблдор, Мерлин и Гриндевальд сейчас войдут сюда и начнут плясать стриптиз, никто этого не заметит.
В Когтевране и Пуффендуе мнения разделились, но общий счёт был не в пользу Гермионы и Джинни.
— Это всё Неуловимые потрахунчики, — серьёзно убеждала Луна Лавгуд. — Неуловимые потрахунчики заражают людей и заставляют их делать пошлости.
— Я никогда не видел Неуловимых потрахунчиков, — с сомнением сказал кто-то.
— Естественно, они же Неуловимые, — объяснила Луна.
— Мерлин, да они просто нимфоманки, такие же чокнутые, как и ты, Лавгуд, — вклинилась Чжоу. — Ты не стала такой же шлюхой только из-за того, что до сих пор не знаешь, зачем женщине пизда.
От гриффиндорцев отделился Невилл Лонгботтом. Он взглянул на бесстыдно дрочащих Гермиону и Джинни с жалостью и непониманием.
— Аврор Долиш, — сказал он, — мне плевать на то, что тут нёс Малфой, и я не знаю, что случилось с Гермионой и Джинни, но вы… Вы официальное лицо, скажите что-нибудь уже про всё — про весь этот — ну, вы поняли, — Невилл был полностью растерян и не знал, что сказать.
Толпа в очередной раз замерла, прислушиваясь к аврору.
— Для начала, меня интересует роль во всём этом мистера Малфоя, — начал Долиш.
— Я? — улыбнулся Драко, — Я всегда подозревал, что Грейнджер и Уизлетта развратные шлюхи, но до этого года они сдерживали свои инстинкты.
— А Кормак Макклаген говорит, что ебёт их уже пятый год по одиннадцать раз в день! — крикнул Захария Смит.
— Кормак ещё говорит, что он хороший вратарь, — фыркнул Драко. — Ты меня слушаешь или Макклагена? Так вот, я случайно в начале месяца узнал, что эти леди собираются заняться проституцией в Хогвартсе, и предложил им помощь в поисках надёжной клиентуры.
— То есть ты стал сутенёром, Малфой, — перебил Невилл.
— Это не запрещено у нас, Лонгботтом, — отмахнулся Драко. — Тем более, только благодаря моим усилиям эти нимфоманки регулярно ебались, насыщали свою похоть и до поры до времени избегали худшего. Но вот сегодня они сорвались, не уследил, — развёл руками Малфой. — Жаль, что я ничего об этом не знал и не смог помочь профессору Тонкс.
— Понятно, мистер Малфой. Это совпадает с показаниями мисс Грейнджер и мисс Уизли. Вообще эти студентки дали мне те же показания, что и вам всем сейчас, только в более развёрнутом виде, — ответил Долиш. — Я могу добавить только то, что они обе в здравом уме — не под влиянием Империуса, сучьего муската и тому подобного.
И это был конец для Гермионы Грейнджер и Джинни Уизли. И начало главного скандала в истории Хогвартса.
ххх
Когда Гермиону и Джинни уже выводили из Большого зала наружу, они вдруг забились в истерике:
— Мы не хотим! Не можем! Не можем!
— Никто не хочет в Азкабан, а всё-таки приходится, — философски сказал старый колдомедик.
— Вы не понимаете! — воскликнула Гермиона.
— Мы не сможем не трахаться, мы чокнемся! — вторила Джинни.
— Господа авроры, — сказал Малфой, растягивая слова, — они ведь действительно весь Азкабан сведут с ума своими стонами. Позвольте мне предложить решение. Я слышал, что в Азкабане сейчас ослабили режим и разрешили узникам проносить с собой всякие безделушки.
Он достал из сумки два больших чёрных самотыка — разрушителя.
Гермиона и Джинни взяли разрушителей у Малфоя и с размаху всадили их себе в пёзды. Обе взвизгнули от боли — разрушители были установлены на приличный размер, и не так легко входили даже в рабочие вагины гриффиндорок.
Гермиона ненавидела каждое слово, которое ей приходилось произносить, но не могла отступить от плана Малфоя.
— Какие они большие, длинные, твёрдые, — быстро заговорила она. — Мы будем долбить ими свои течные пёзды каждый день, да, Джинни?
— Да, Гермиона, — сказала Джинни с приклеенной улыбкой, которая не сочеталась с её остекленевшими от отчаянья глазами. — И не забудь про жопы. Я представляю, как туго это дубина будет входить в моё очко. Пожалуйста, господа авроры…
— Вы будете первые, кто взял с собой в Азкабан секс-игрушки, — медленно сказал Долиш. — Очень оригинально. Но у меня нет оснований вам отказывать. А сейчас нам пора!
Малфой тихо выскользнул из зала. Из его светлых волос вылез жук, который слетел на землю и вдруг обернулся хищного вида блондинкой средних лет. Рита Скитер поправила на носу броские безвкусные очки и оживлённо заговорила: — Драко, вы не представляете, в каком долгу я теперь перед вами. Да в "Ежедневном Пороке" все с ума сойдут от такой сенсации! Даже не знаю, какой у них потребовать гонорар — в пять или в десять раз больше обычного?
— Не благодарите, Рита, — отмахнулся Малфой. — Просто постарайтесь так раздуть этот скандал, чтобы про рабынь Хогвартса узнали даже слепоглухонемые. И будем считать, что вы вернули мне долг.
— Драко, не сомневайтесь во мне, — Скитер просто светилась от счастья. — Уж такой шанс опозорить Грейнджер с подружкой на всю Англию я никогда не упущу. У меня к ней свои счёты… Кстати, мне для статей очень пригодились бы ваши восхитительно бесстыжие фотографии этих шлюх.