— Посмотрим, — уклончиво ответила Ксюша, разворачивая коляску в сторону улицы.
*****
— Конечно! — сказала Катя, — Каждого ребенка до десяти лет. Мне наша участковая врач в детской поликлинике так сказала — обязательно подмывать Ваню между ног, если не получается искупать.
— Каждый день? — спросила Валя, — Зачем так часто?
— Иногда одного подмывания в день бывает недостаточно, — усмехнулась Катя.
— Как это недостаточно? — удивилась Вика, — Он что у тебя в семь лет мочит штанишки?
— В штанишки Ваня конечно больше не писает, — улыбнулась Катя, — Но знаете, какая у него иногда бывает грязная попа. Недавно ходили в полиинику и врач попросила меня раздеть ребенка догола. Даже не представляете, как мне было стыдно за Ванины грязные трусы. После этого я поручила Тане следить за чистотой его попы.
— И как, интресно, она это делает? — улыбнулась Валя.
— Несколько раз в день устраивает Ване проверки — объяснила Катя, — Обычно после того, как сходил в туалет по большому. Снимает трусы, раздвигает ягодицы и осматривает попу. И если там грязно, укладывает мальчишку на спину, задирает как малышу ноги и хорошенько моет между ними мокрой тряпочкой.
— Поражаюсь, как твой семилетний мальчишка всё это терпит, — сказала Валя, — Неужели спокойно лежит и не капризничает?
— Сначала капризничал и возмущался, — улыбнулась Катя, — Так Таня его в наказание стала мазать после подмывания детским маслом, как грудного. А один раз вообще пригласила к нам своих школьных подруг, чтобы посмотрели всю процедуру от начала и до конца. И пригрозила Ване, что если он будет капризничать, она станет приглашать девчонок каждый день. После этого он у нас как шёлковый — беспрекословно позволяет делать все процедуры.
Вика вытащила из своей сумки новый памперс, но почему-то не спешила его одевать своему малышу.
— Знаешь, что, Коля? — обратилась она к шестимесячному сынишке, — Давай-ка сейчас сходим в кустики. Надо пописать, чтобы твой новый памперс подольше оставался сухим.
— Мне тоже не мешает сводить своего в кустики, — улыбнулась Ксюша, вставая со скамейки.
Увидев направляющуюся ко мне девушку, я густо покраснел, представляя, что мне сейчас предстоит.
— Идем в кустики, — сказала Ксюша и не дожидаясь моей реакции, потянула меня за руку, заставив встать.
Ксюша подвела меня к одинокому кусту недалеко от песочницы. Там уже сидела на корточках Вика, держа перед собой шестимесячного малыша голой попой вниз.
— Мы сейчас тоже пописаем, — улыбнулась Ксюша и начала стаскивать с меня колготки.
— Конечно, вдвоем им будет веселее писать, — засмеялась Вика.
— Становись вот сюда и писай! — приказала Ксюша, полностью сняв с меня колготки.
Я чуть не заплакал от обиды. Мало того, что "кустики" были рядом со скамейкой, на котрой сидели молодые мамы, так Ксюша еще и развернула меня к ним лицом, как будто специално хотела, чтобы всем было лучше видно, как я писаю.
— Куда ты поворачиваешься? — дернула меня за рукав Ксюша, когда я попытался повернуться, — Стой, как я тебя поставила и писай!
Не в силах побороть свою стеснительность, я смущенно прикрылся ладонями между ног.
— Такой маленький, а уже стесняется! — засмеялась стоящая рядом Вика.
— От кого это твой карапуз прикрывается? — раздался со скамейки Валин смех, — Неужели от нас? В первый раз вижу, как полуторагодовалый малыш стесняется.
— Не знаю, кто его научил так прикрываться, — раздраженно сказала Ксюша и понизив голос, добавила, — Еще раз увижу, как прикрываешься, получишь по попе! Подумаешь, тёти посмотрят, как ты писаешь. Как будто никто из них не видел, как маленькие мальчики пускают струйку.
Со скамейки донесся дружный смех.
— Пись-пись-пись, — начала приговаривать Вика, — Кто сейчас пустит из писюнчика струйку?
Я заметил, как Вика начала массировать своему малышу пухленький животик.
— Видишь вот этого мальчика без штанишек? — улыбнулась она, — Он тоже сейчас пописает. Только он уже большой и все делает стоя. Вам будет так интересно вдвоем писать. Ну давай, Коля. Кто быстрее пустит струйку? Ты или Саша?
Я продолжал наблюдать за шестимесячным малышом. Неожиданно крохотная Колина писька странно дернулась и в следующую секунду мальчик пустил оттуда тонкую струйку.
— Какой молодец! — похвалила сынишку Вика.
— А ты чего ждешь, Саша? — раздраженно спросила меня Ксюша, — Бери пример с Коли. Всего шесть месяцев, а сразу понял, что надо делать в кустиках.
Мне и вправду уже давно хотелось по-маленькому, но я решил терпеть, не представляя, как можно писать на виду у незнакомых взрослых.
— Давай, Саша! — не отставала от меня Ксюша, — Ты пришел сюда писать или просто стоять?
— Неужели твой мальчишка нас стесняется, — засмеялась сидящая на скамейке Марина, — Может отведешь его в кустики подальше?
— Вот еще! — возмутилась Ксюша, — Не буду я с ним никуда ходить. Пусть писает здесь.
— Не надо терпеть, Саша, — с улыбкой сказала мне Вика, — Пописай и сразу станет легче.
Ксюша наклонилась и бесцеремонно приподняла мне письку своими холодными пальцами. Я густо покраснел, не зная, куда деться от смущения.
— Сейчас Саша продемонстрирует, зачем мальчикам нужен писюнчик, — ласково сказала мне Ксюша, разминая пальцами мой чувствительный хоботок, — Пись-пись-пись.
Взяв своего малыша на руки, Вика ушла к скамейке. Ксюша уговаривала меня еще пару минут, но так ничего и не добилась.
— Ну как там ваши успехи? — со смехом спросила Марина, вставая со скамейки.
И без того красный от стыда, я смутился еще больше, увидев, что девушка направляется к нам.
— Просто не знаю, как заставить такого упрямого пописать, — вздохнула Ксюша, — Может попробовать помассировать Саше животик?
— Мы Вите часто так делали когда он был маленький, — улыбнулась Марина, — Массировали низ живота, чтобы вызвать позыв по-маленькому.
Ксюша начала массировать мне низ живота, надавливая все сильнее и сильнее. Позыв писать сразу стал таким мучительно острым, что я и вправду чуть не пустил струю. Неожиданно для самого себя я громко пукнул, вызвав всеобщий смех.
— Сейчас попробуем кое-что другое, — хитро подмигнула Ксюша стоящей рядом Марине.
Сорвав травинку, Ксюша принялась щекотать мне лобок, мгновенно заставив меня покрыться гусиной кожей.
— Как мы боимся щекотки! — улыбнулась она, продолжая меня щекотать, — Что, Саша? Рассказать Марине про твой секрет?
Весь дрожа от нестерпимой щекотки, я почувствовал, что вот-вот начну писать.
— Интересно, какие у таких малышей секреты, — засмеялась Марина.
— У Саши есть один секрет, — продолжала смеяться Ксюша, — Он так сильно боится щекотки, что может пустить струйку.
Девушка раздвинула мне пальцами ягодицы и принялась щекотать травинкой мошонку.
— Пись-пись-пись, — начала приговаривать она, — Пустишь для нас с Мариной фонтанчик?
Весь дрожа от нестерпимой щекотки, я не выдержал и начал писать.
— Наконец дождались! — донесся со скамейки Катин смех.
— Ничего себе пустил струю! — засмеялась Марина.
— Сейчас направим Сашину струйку куда положено, — сказала Ксюша, приподняв мне письку своими пальцами.
Продолжая писать у всех на виду, мне хотелось провалиться под землю от смущения.
— Как мы хорошо пописали, — улыбнулась Ксюша, стряхнув с моей письки последние капли.
Я подумал что теперь она оденет мне колготки, но девушка взяла меня за руку и повела к скамейке.
— Постарайтесь потише, — попросила Вика, когда мы подошли к скамейке. — Мой только что заснул.
Я заметил, что Вика уже давно одела своего сынишку и Коля спал в своей коляске, причмокивая соской. Ксюша взяла меня на руки зачем-то решила поставить на скамейку. Заметив, как сидящие рядом молодые мамы с интересом рассматривают меня между ног, я покраснел и попытался прикрыться, но тут же получил больный шлепок по попе.
— Я тебя предупреждала! — строго сказала Ксюша, насильно разнимая мои руки.
— Какая у Саши забавная маечка, — улыбнулась Валя, — Такая короткая. Даже не прикрывает карапузу пупок.
— Твой мальчишка сейчас такой смешной, . — со смехом сказала Марина, — Когда стоит без штанишек, с голой попой.
Послышалось тихое детское хныканье. Катя подошла к своей коляске и пощупала сидящего там карапуза между ножек.
— Какой мокрый, — неодобрительно покачала она головой, — Придется и мне сейчас менять своему памперс.
Катя уложила своего сынишку на скамейку и быстро раздев мальчика, принялась вытирать его между ножек мокрыми салфетками. Все глазели на карапуза и комментировали Катины действия — даже Ксюша, которая, казалось, забыла о моем существовании.
— Какой хорошенький! — начала умиляться Марина, — Еще бы уложить рядом с ним Сашу. Так и хочется их вдвоем сфотографировать.
— Кстати, вы заметили, как мальчики друг на друга похожи? — улыбнулась Валя.
— Ага, — кивнула Катя, — У них даже писюнчики одинаковые.
— Действительно одинаковые! — согласилась Марина, — А яички разные.
— Это потому что у Катиного малыша они еще не полностью опустились, — пояснила Ксюша.
— Откуда ты знаешь, опустились или нет? — поинтересовалась Вик.
— Как это откуда? — улыбнулась Ксюша, — Тебя что в детской поликлинике не учили, как проверять мальчикам яички. Смотри.
Ксюша заставила меня раздвинуть ноги и в следующее мгновение я почувствовал мучительно острую щекотку.
— Видишь, как у Саши втягиваются вовнутрь яички? — посмотрела Ксюша на Марину, пощекотав мне мошонку еще раз.
— У моего годовалого еще так не втягиваются, — сказала Катя, — А у старшего точно такая же реакция, как у твоего, когда легонько щекочешь. Я ему всегда проверяю кремастерный рефлекс, когда купаю.
— Еще бы, — улыбнулась Валя, — У семилетнего уже все должно быть в порядке.
— А можно мне попробовать? — неожиданно попросила Марина
— Попробуй! — со смехом разрешила Ксюша, — Ты что мне не веришь?
— Может ты карапуза как-то хитро щекочешь, — засмеялась в ответ Марина.
Протянув ко мне руку, Марина принялась щекотать мои яички. Весь дрожа от нестерпимой щекотки, я не знал, куда деться от смущения.