Я медленно, очень медленно кивнул.
— Конечно, любишь, — сказал парень. — Хочешь, чтобы я выебал тебя в жопу, как настоящую сучку?
Словно во сне, борясь с тошнотой, я кивнул ещё раз.
— Ну что я могу сказать. Повезло тебе! — Парень подмигнул мне. — Я люблю таких сучек-мокрощёлок, как ты. Сейчас я тебе покажу, извращенка, что такое настоящий хуй настоящего мужика. — Он мял моё тело, щипал и выкручивал соски, а я с ужасом смотрел, как в его джинсах прямо на моих глазах набухает огромный бугор.
— Сейчас ты у меня быстро поймёшь, что такое настоящая ебля в жопу. Сейчас ты поймёшь, для чего тебе жопа нужна.
Он быстро слез с меня и, обойдя кровать, стал изучать мои путы. К столбикам кровати мои цепи были прикреплены пластиковыми стяжками, а к браслетам на ногах — обычными карабинами. Немного подумав, он вышел из комнаты. Я снова началбешено извиваться и дёргаться, изо всех сил пытаясь хотя бы ослабить стяжки, но тщетно — те не подались ни на волосок. Тем временем парень вернулся, держа в руке кухонный нож и моток тех самых стяжек — которые я, как нарочно, оставил лежать на кухонном столе. Присев к подножию кровати, он разрезал стяжки, крепившие цепи к столбикам. Мои ноги оказались свободными, но что было толку? Начав лягаться, я только заработал бы себе очередной удар в живот или по яйцам — и, что самое главное, ни на миллиметр не приблизил бы своё освобождение. Ухмыляясь и будто читая мои мысли, парень схватил мою левую ногу и задрал её вверх, притянув за цепь к верхней перекладине изголовья кровати. Через секунду новая стяжка уже прихватывала цепь к перекладине, а ещё через пару мгновений точно так же была прихвачена и вторая цепь. Теперь я лежал перед парнем развёрнутый напоказ — мои ноги были задраны выше головы, разведены в стороны и прикованы к тем же столбикам, к которым были прикованы руки, а моё анальное отверстие, ещё не отошедшее после вибратора, сочилось смазкой и смотрело прямо на моего мучителя.
Вот так-то лучше, — сказал парень и, отойдя, с удовлетворением начал рассматривать творение своих рук. Я немного поёрзал, пытаясь как-то облегчить нагрузку на спину, но безуспешно. Видимо, мои движения ещё больше возбудили парня — он снова подошёл ко мне и смачно шлёпнул меня по ягодице, после чего снова сел на кровать и начал тискать мои обтянутые нейлоном ноги. Затем привстал на колени и начал тереться выросшим в джинсах бугром о мой зад.
— Ах ты сучка ты моя бритенькая, — приговаривал он, продолжая тереться и время от времени шлёпая меня то по ягодицам, то по бёдрам.
— Ах ты извращенка моя сучья, — продолжал говорить он, снимая с себя футболку и джинсы.
— Заждалась твоя дырка моего хуя, — уже хриплым от возбуждения голосом произнёс он и приставил к моему заду свой член — действительно немаленький, сантиметров 18-20 в длину.
Он вошёл в меня сразу на всю длину, и я взвыл от боли — мой анус, хоть уже и был немного растянутвибратором, но явно недостаточно. Он начал размеренно трахать меня, стоя на коленях и держась за мои ноги в чулках. Я закрыл глаза. Меня, закованного в цепи, как дешёвую проститутку, насиловал в жопу какой-то хулиган. Никто не придёт ко мне, чтобы спасти — ни сегодня, ни завтра, ни, видимо, уже никогда. И, что самое смешное, я устроил себе всё это совершенно самостоятельно.
Наконец он кончил — в меня, по-звериному зарычав и сжав мои ноги мёртвой хваткой. Мне было уже всё равно. Вытащив из меня член, он рухнул на кровать рядом со мной, тяжело дыша. В зеркале я видел своё отражение — распяленное за руки и за ноги бесполое тело с медленно закрывающейся дырой ануса. По левой ягодице стекала мутная капля спермы. Было тихо. В комнате слышалось только тяжёлое и частое дыхание парня, осторожное звяканье моих цепей — я непроизвольно вздрагивал от ноющей боли в анусе — и шум деревьев близкого леса.
Через какое-то время парень встал и не торопясь вышел из комнаты. Из душа послышался шум воды. Я снова отчаянным взглядом окинул свои цепи, но они, как и прежде, не оставляли мне ни малейшего шанса освободиться самому. Единственной моей надеждой был ключот замка на правой руке, но он сейчас находился на другой планете — в кармане джинсов грабителя, брошенных на пол. Я был в его полной, абсолютной, ничем не сдерживаемой власти. Он мог делать со мной всё, чтоугодно. И, по всей видимости, именно это делать и собирался.
Вскоре он вернулся из душа и, по-прежнему не говоря ни слова, начал одеваться. Я испытал при этом некоторое облегчение — следующее изнасилование состоится явно не прямо сейчас. Одевшись, снова вышел из комнаты, и я услышал, как он ходит по комнатам, с грохотом выворачивая ящики. Он явнорешил не уходить с пустыми руками. Спустя минут десять он появился в спальне снова, на этот раз — с моей спортивной сумкой в руках, уже заполненной чем-то, и, аккуратно смотав все шнуры, уложил в неё сверху мой ноутбук со всеми находящимися там фильмами. После этого он опустил сумку на пол, присел на кровать и отечески потрепал меня за безволосый, давно уже сморщенный и маленький член.
— Эх, хорошая ты сучка, — сказал он, перебирая в руках мою мошонку, — но надо мне двигать дальше. Дела и всё такое. Ты ведь подождёшь меня, правда?
Я не отреагировал, и он с силой сжал мошонку так, что у меня на глазах выступили слёзы. Я лихорадочно закивал.
— Хорошая девочка, — сказал парень. — Понравилось, как я тебя выебал?
Я кивнул. Сейчася готов был кивать чему угодно.
— Сучек надо ебать в жопу, — наставительно сказал парень. — Часто и вдумчиво. Знаешь, почему? Потому, что они для этого созданы. Потому, что они — сучки. Поняла? Поэтому мы стобой ещё не закончили. Ты же ведь хочешь быть моей сучкой?
Кивок.
— Я так и знал. — Он поднялся на ноги. — Ладно. Сегодня ты вела себя хорошо — ждала меня, подготовилась, посрала вовремя. Даже жопку себе побрила. Поэтому объявляю тебе послабление. — Он поднял с пола нож, обрезал стяжки, удерживавшие ножные цепи, и не спеша, одну за другой,
снова прикрепил мои ноги туда, где они были изначально — к подножью кровати. Затем посмотрел на меня, усмехнулся и отечески похлопал по щеке, перехваченной ремешками кляпа. — Не скучай, милая. Скоро буду.
И с этими словами он вышел — через чёрный, конечно же, ход. Я безучастно смотрел, как его фигура с сумкой на плече исчезает за калиткой, и потом перевёл взгляд в потолок. Он был безнадёжно пуст и однообразен — как моимысли, как мой теперешний досуг, как моя предстоящая жизнь. Болел истерзанный, слипающийся от спермы анус. Ныли плечи, от слишком долго пробывших в раскинутом положении рук. Начинала ныть челюсть, распяленнаякляпом. Продолжал побаливать член, так и не получивший вожделенной разрядки. И со всем этим я не мог поделать абсолютно ничего. Я продолжаллежать — голый, в чулках и ошейнике, ограбленный и изнасилованный, развёрнутый напоказ всему миру. Я продолжал быть прикованной к постели сучкой-извращенкой, рождённой исключительно для того, чтобы её ебали в ненасытную жопу. Я продолжал ждать своего хозяина.