— А что, неплохо ты придумала! Я и не знала, что у нас такое творится, прикол! — одобрила все боевая подруга, — Вот только как с ним договориться обо всем? Стрёмно все-таки?
— Ладно, в понедельник в школе посмотрим, что к чему. Когда твоя матушка в деревню уматывает?
— Да завтра вроде, мама сумки уже все вроде приготовила, а папик через месяц только приедет. — Ну что? Пошли в душ? А то твоя скоро с работы придет, да и уроки делать надо, — и девчонки, с гоготаньем, размахивая полотенцами и шлепая босыми ногами, побежали мыться. Когда Настина матушка пришла домой, обе ученицы, как ни в чем небывало, уже тихо сидели за столом и с невозмутимым видом решали задачки по алгебре.
Прошли выходные, и проводы Настиной родни. Наконец-то обе подружки на несколько дней оставались одни. Встретившись поутру на своем коронном месте, возле рынка, красавицы зашагали в школу, на ходу обсуждая вчерашние желания и размышляя, как подойти к их физруку со своим предложением. Варианты появлялись и отвергались один за другим. Hаконец решили — более разбитная Юлька после уроков подойдет к нему, когда он будет один, и признается ему напрямую чего она хочет от него.
Если же он начнет упираться, она пригрозит пожаловаться директору — мол, тот в который приставал к ней. При его репутации это обещало ему большие неприятности. Словом, девочки не нашли ничего умного, додумавшись лишь до самого примитивного, шантажа. Отсидев четыре урока, они слиняли с пятого, спрятали портфели в женском туалете и пошли по школе искать физрука.
Какой-то пацан, пробегавший по коридору, сказал им, что видел физрука пару минут назад у кабинета химии. Девчонки, поднявшись на нужный этаж, на цыпочках направились к дверям химкласса, и осторожно приникли ушками к дверной щели. В кабинете тихо говорили мужской и женский голоса. Потянув дверь, девчонки почувствовали, что она заперта изнутри. Очевидно люди, находившиеся в классе, что-то услышали, и к двери стали приближаться шаги. Шкодницы отпрянули в стороны. При этом, на их счастье, Настюшка нечаянно толкнула рукой соседнюю дверь химлабоpатоpии, которая бесшумно отворилась внутрь. Медлить было нельзя, в замке класса заскрежетал ключ, и девчонки, проскользнув вовнутрь, осторожно прикрыли за собой дверь.
В лаборатории, где стояли шкафы с кислотами, весами, пробирками и прочим барахлом, необходимым для практических занятий, было темно, так как помещение не имело наружного окна. Привыкнув к темноте, девушки увидели слабый свет, исходящий из класса сквозь окно с плотной сеткой вытяжного шкафа, расположенное в конце стены, отделявшей класс от лаборатории. Бесшумно пройдя к нему, проказницы заглянули в класс.
Внутри помещения, затененном плотными шторами, стояли легкие сумерки от пары тусклых плафонов, там же внутри находились физрук и химичка Марина Николаевна, худенькая, невысокого pосточка молодая женщина. Она сидела за партой боком, выставив в проход плотно сжатые ноги, обтянутые короткой юбкой и задрав голову, слушала коллегу, который навис над нею и опираясь руками на соседние парты в чем-то красноречиво ее убеждал. Вот она, соглашаясь, кивнула, и протянув руку к выпиравшей спереди мотне апполончатого Женечки, почему-то стала не спеша ощупывать ее пальцами. Тот сразу же выпрямился и придвинулся к Марине ближе.
Через секунду женщина быстро сдернула вниз спортивные штаны физрука вместе с трусами, и перед ее лицом вдруг появился его член, довольно солидных размеров. Подтянув на бедра юбку и присев на корточки, Николаевна схватила его обеими руками и, оттянув на нем крайнюю плоть, легко оголила головку, влажно заблестевшую в сумерках класса. Держа перед собой навесу, химичка начала облизывать ее почти всю, делая языком круговые движения, спускаясь к уздечке и проходясь по складочкам кожи, скрутившихся у основания, а затем вновь поднимаясь вверх. Викторович, задрав голову, тихонько и молчаливо покачивался взад-впеpед.