Да, а на улице совсем не потеплело… Серое небо, серый асфальт серый бетон мокрых от холодного моросящего дождя зданий. Самое мерзкое время года — "золотая" осень уже ушла, но молодая зима еще далеко, и весь мир словно тонет с сером безвременье. Но все таки надо собираться с силами и идти туда, под холодные капли, в толчею чужого, равнодушного города. Отвоевывать себе место в набитом студентами автобусе, чтобы поскорей добраться до расположенной у черта на куличках "гостинки" — пристанища, которое я снимаю вот уже три месяца, с тех пор как поступил на первый курс универа.
Есть чем гордится, между прочим. Нет, я не о моем съемном жилье, а о том, что поступить в довольно престижный вуз "на бюджет" — это, скажу я вам, достижение для паренька из маленького рабочего поселка. А если добавить сюда отсутствие связей, денег, богатых родителей… Мда… Из родителей в наличии вообще только один — мама, зато в комплект входят две младшие сестренки. Ну да мы отвлеклись от темы.
Надо собраться с духом и идти. Может, еще удастся как-то договорится, получить отсрочку еще на месяц. Хотя кому я голову морочу? Занятия завершились уже почти пол часа назад, двери в аудитории закрыты, этаж пуст. И только одинокий студент-неудачник Евгений Сн***ов (для друзей — Женя) сидит на подоконнике, пялится в окно и старается не разреветься, как девчонка. А еще есть хочется. Блин! Я все же не выдерживаю, и начинаю всхлипывать. Слезами горю точно не поможешь, но и остановиться не могу: всегда был слаб "на слезу". Сколько это мне неприятностей приносило в детстве — просто не счесть. Ну, может, проревусь — полегчает…
— Проблемы? Однако… Что случилось?
Полегчает? Ага, как же. Каждый раз, когда думаешь, что хуже быть не может, судьба с радостью начинает семафорить "Может! Может!" Мне только свидетелей моей слабости не хватало. Поспешно смахнув слезы, оборачиваюсь. Как и ожидалось: Сергей Сергеевич Го****ев собственной персоной. Рост высокий, телосложение спортивное, глаза голубые, блондин (… хоть сейчас на плакат "истинный ариец, надежда рейха"…) , характер нордический, порочащих себя связей… хм, в отличие от штандартенфюрера, замечен во множестве порочащих связей со студентками курсов с первого по пятый включительно, а также не замечен, но подозревается, в связи с немолодой, но еще вполне себе аппетитной преподавательницей.
И когда успел только, ведь всего три месяца как учимся… Бедный сын богатых родителей, в том смысле, что ему не придется ехать куда-либо на автобусе: для этих целей недалеко припаркован новенький внедорожник. И ладно бы дебил был, можно было хоть утешиться чувством интеллектуального превосходства, но нет же — и тут все получше, чем у многих. Убил бы…
Стоит, внимательно смотрит на меня. И чего уставился-то? Я, наоборот, ростом не вышел, так что Сергей возвышается надо мной на добрых полголовы. Приходится запрокидывать голову, чтобы смотреть ему в лицо.
— Ничего, нормально все, — не выдерживаю его взгляд и отворачиваюсь.
"Да свали ты уже… ".
— Что-то не похоже, — подходит еще ближе и устраивается на подоконнике рядом. Отодвигаюсь в сторону, освобождая место. Наверное, забавно смотрится со стороны, в пустом коридоре у окна устроились два парня: один — высокой, здоровый, с мужественным лицом, "влажная мечта девственницы", второй — почти полная противоположность, невысокой, узкоплечий, худощавый, с тонкими, очень правильными, почти женскими чертами лица, с пухлыми губками. Внешность — еще одна моя боль. Нет, вроде бы и не урод, а то и вовсе — красавчик, но вот девушки меня с определенного возраста воспринимают исключительно как "подружку". А с подружками охотно делятся секретами, просят у них совета, … но — и все на этом.
— По твоему виду не скажешь, что нормально, так что давай, колись, что за дела.
Вот пристал. Собираю в кулак всю свою грубость:
— А тебе не по… не пофигу? Шел бы ты… куда шел, — что сделать, не люблю матерится, авось, и так сойдет.
— Нет, — Сергей, похоже, не собирается отставать, — Не пофигу. Наоборот, очень интересно, что заставило нашего маленького умницу плакать в коридоре этого славного вуза. Так что я никуда не пойду.
"Маленького умницу" — морщусь от своего прозвища. Ну да, не дурак. Да, не два метра ростом, как в некоторых оглоблях накачанных, блин, но почему сразу такую кличку то цеплять?! И самое обидное — в школе так же дразнили, но оттуда здесь никого нет. А прозвище — вот есть. На лбу что ли оно у меня выгравировано?! И ведь знаю, что за белобрысая арийская сволочь придумала… Во мне разгорается злость: "Хочешь знать как у меня дела? Сейчас тебе расскажу как у меня дела!"
— Да нет, правда, все просто шикарно! — мой голос становится приторно веселым, — Нет у меня никаких проблем! У родных нет денег, чтобы хоть немного помогать жить тут, в вашем долбаном городе, наоборот — они ждут от меня помощи — это не проблема! Я пытался зарабатывать деньги переводами с немецкого (хорошо его знаю) , но мой очередной заказчик кинул меня, не заплатив за текст, который я почти два месяца переводил — и это не проблема! То, что плюсом к этому, в автобусе у меня вытащили последние деньги, да так, что я даже не понял когда — это и вовсе не проблема!
Мой голос начал повышаться и приобретать истерические нотки. Плохой признак.
— И то, что я за жилье уже два месяца не плачу — думал, рассчитаюсь с последнего заказа — это, как понимаешь, тоже не проблема! И что если я сегодня не отдам долг и плюс за следующий месяц, то должен немедля очистить жилплощадь, — это вообще мелочь! Так что у меня все нор-маль-но! Ясно тебе?! Вот и иди отсюда!
Сергей слушал мои идущие по нарастающей крики со спокойным, слегка задумчивым выражением. Когда я закончил орать, он вдруг виновато улыбнулся, и тихо спросил:
— Но если не в этом проблема — то в чем же? Скажи.
Из меня будто стержень вынули. Снова уткнулся в текло, уже даже не пытаясь сдержать слезы. Хрипло прошептал:
— Мне идти некуда. Хоть в подвале ночуй. И денег… денег нет даже автобус оплатить. А еще я есть хочу. Но тоже не на что…
Он молчал. Я тихо плакал, и ненавидел себя за это — наверное, более жалкого зрелища и представить трудно. Сергей решительно встал с подоконника.
— Что ж, теперь все ясно. Будем решать проблемы в порядке живой очереди.
Я отвлекся от стекла и удивленно уставился на него:
— Чего?
— Того. В смысле, сначала поедим, а потом — будет видно. Пошли.
Первым желанием было сказать ему, чтобы шел один. И точно указать адрес. И доходчиво объяснить, что шутка не смешная. Но в силу природной робости решил ограничится лишь последним.
— Не смешно.
— И не должно быть, — Сергей был убийственно серьезен, — И я, кстати, тоже голодный как волк. Так что двинули, иначе все вкусное без нас съедят.
…
Осторожно откидываюсь на спинку стула и настороженно оглядываюсь. Обычно мой обеденный перекус проходил в университетской столовой. Не чудо французской кухни конечно, но вполне съедобно и иногда даже вкусно. А главное — очень экономно. Но сейчас мы в небольшом ресторанчике в стороне от нашей "альма матер", и мне, если честно, тут чертовски неуютно. Нет, обстановка и еда существенно лучше, но что-то подсказывает — счет за наш обед может оказаться вполне сопоставим с моей месячной нормой расходов на питание. Какого дьявола Сергей затеял?
— Так, когда мы немного утолили голод, и сняли первую проблему, начнем думать, — Сергей наливает мне чаю, — Но сначала я обобщу, не против?
Киваю. Мне не жалко, пусть обобщает, что хочет. За один такой обед человеку можно многое простить, особенно, если он ни в чем не виноват.
— Итак: у тебя нет источника доходов — несмотря на знание иностранного языка, ты не являешься дипломированным переводчиком и постоянно рискуешь быть обманутым заказчиками. Что и произошло. В то же время тебе необходимо что-то есть, платить за жилье, обновлять гардероб…
… Это он про мою потертую куртку что ли? Знаю что потертая и уже не по погоде. Как раз хотел получить деньги за перевод и купить что-нибудь потеплее…
— … и что самое главное, тебе эти деньги нужны срочно, иначе ты рискуешь оказаться на улице без жилья еще до захода солнца.
Криво улыбаюсь.
— Исчерпывающе.
— Тогда у меня к тебе предложение, — Сергей останавливается, будто набираясь решимости. Хотя это вряд ли — нерешительный Сергей звучит также, как "лысый еж". Но вот он продолжает.
— Ты переезжаешь жить ко мне в квартиру. Я живу в пяти минутах ходьбы от универа, так что еще и пару часов в день будешь экономить на дороге. Также пока ты живешь у меня, я плачу тебе пятьдесят тысяч в месяц. Это позволит не заморачиваться с переводами и прочей мурой, а спокойно учиться и даже помогать семье. Причем за первый месяц я выдам тебе деньги авансом — сможешь закрыть все долги, прежде чем съехать со своей "гостинки".
Я открываю рот. Снова закрываю. Слов нет, одни междометья. И ради этого тупого розыгрыша стоило тащить меня сюда и кормить обедом?! Нет, за еду спасибо, но меньшим мудаком он от этого не становится.
— Это не шутка и не розыгрыш, — Сергей правильно истолковал выражение на моей побагровевшей физиономии, — Я говорю абсолютно серьезно. Правда, все это — при одном условии.
Условии? Что он потребует, чтобы я наркотой торговал, что ли?
— … а условие очень простое: ты будешь со мной трахаться.
Стоп, приехали. Это уже чересчур для любого розыгрыша.
— Дебил! Придурок! Где тут скрытая камера, куда махать? — я вскакиваю под удивленными взглядами официантов и иду к выходу, — Пошел ты!
— Женя! — вроде бы я почти бежал, но он непонятно как оказался на пути и загородил мне дорогу. Схватил за плечи.