Русский долбил ее со скоростью швейной машинки Зингер. Лизхен несколько минут еще ощущала боль, но потом болевые ощущения ушли и, осталось только чувство заполненности вагины, которое все больше и больше возбуждало ее. Но она привыкла удовлетворять себя, натирая клитор, и, если бы, русский зашел к ней спереди, то он бы делал это своим лобком. А, в такой позе, хоть бы догадался поласкать ее пуговичку. Пришлось ей протолкнуть руку между своим бедром и животиком и начать самой массировать свое эрогенное место. Минут через пять она застонала и почувствовала как волны оргазма опаляют ее мозг и тело. Несколько минут она приходила в себя.
Русский продолжал ее долбить с тем же темпом. Это снова завело ее и она снова начала себя ласкать. И вновь еще более яркий оргазм сотряс ее через несколько минут. Потом она отдыхала минут десять ощущая как ее тело сотрясают мощные толчки. А затем вновь появилось желание и она снова и снова ласкала себя. В этот раз оргазм был такой, что она на несколько секунд потеряла сознание. А очнувшись, почувствовала, что русский ухватил ее двумя руками за бедра начал просто натягивать на свой член до упора при этом рыча и обильно кончая в нее.
Егор слышал стоны немки и ощущал конвульсии ее влагалища. Но это было как бы где-то вдалеке. А в последний раз немка просто заорала и стала мышцами вагины резко обжимать входящий в нее член. Этого хватило Егору, чтобы завестись до предела. Он ухватил немку за бедра и стал, дергая ее на себя, как из брансбойта вплескивать и вплескивать в нее свою сперму.
Наконец всё закончилось. Егор кончил. Член выскользнул из лона немки, и Егор достав из кармана галифе кусок бумаги, запасенный для самокрутки, вытер член от спермы и выделений лона немки. За полчаса секса гимнастерка и кальсоны были мокрыми от пота и Егор был почти трезвый.
Девчонка лежала поперек стола не шевелясь. Одной рукой держась за противоположный край стола, вторая рука была почему-то у нее под животом.
"Вот это я заебал девку!" , подумал Егор. Он застегнул ширинку и быстро принес из прихожей лампу. Поставил лампу на стол. Потом аккуратно поднял девушку и положил ее на стол на спину вдоль стола. Она не шевелилась и не открывала глаз. Егор полюбовался прекрасным телом. Потом, раздвинув ноги, осмотрел вход в вагину. Из нее сочилась его сперма и был небольшой засохший потек крови по внутренней стороне бедра.
Егор сходил на кухню, принес кружку воды, набрал в рот и прыснул ей на лицо, как делал это, когда приходилось гладить галифе или гимнастерку.
Девушка открыла глаза, но было видно, что она потеряла себя во времени и в пространстве. Затем взгляд принял более осмысленное выражение. Она уставилась на Егора и произнесла: "Это было великолепно!"
По томной и воркующей интонации голоса Егор понял, что всё нормально, и она не сердится на произошедшее.
Лизхен подняла голову, оглядела себя и поняла, что она абсолютно голая лежит на столе перед мужчиной!
Она подхватилась, схватила в одну руку лампу, в другую платье и рубашку и убежала в душевую.
Егор не в силах что-либо делать, уселся на стул и стал в потемках ждать хозяйку. Она появилась минут через 10 — 15 завернутая в банное полотенце. Поставила лампу на стол. И тут ее взгляд упал на панталоны, валяющиеся под столом. Она резко присела и протянула руку, чтобы ухватить свое белье. Егор, проследив ее взгляд, также нагнулся, пытаясь подхватить женское трико. В результате они больно ударились лбами, глянули друг на друга и рассмеялись.
Лизхен подхватила свои панталоны и улыбаясь смотрела на Егора. Егор, понимая, что Гертруда сегодня не в духе, и спать ему придется в одиночестве, спросил как смог.
"Их (я) шляффен (спать) " , и показал указательным пальцем вниз — то есть — тут.
Лизхен согласно кивнула головой и пригласительно махнув рукой пошла наверх в спальню. Егор потопал за ней.