Постепенно все сидевшие со мной рядом девчонки получили штанишки и ушли, так что когда в раздевалку вошли первые женщины, я сидел в углу совсем один. Конечно же, женщины тоже стали раздеваться, а я не успевал удивляться разнообразию форм и размеров их животов и грудей, волос на письках и ягодичных полушарий. Наконец я не вытерпел и подошёл к окошку с немым вопросом на лице. "Красотуля, иди-ка ты в палату! Ну всё обыскала — нету больше мальчиковых!" — ответила мне всё та же женщина с большими грудями. — "Завтра ещё партию получаем — тогда и заменим, я твою фамилию записала!"
Хотя и не сразу, но я довольно удачно добрался до своей палаты и без сил повалился на койку — слабость после операции давала себя знать. А некоторые послеоперационные девчонки чувствовали себя уже вполне бодро. Каринку и Алевтину решили даже выписать прямо сегодня несмотря на воскресенье.
Старая нянька забрала у них пижамки, пообещав принести домашнюю одежду. Обе девчонки быстро собрали свои вещички и голяком подошли к моей койке в ожидании выписки. Каринка и Алька были примерно одного возраста и роста, но на мой взгляд Каринка была гораздо красивее. Кожа у Карины была очень белой и удивительно гладкой; светловолосая Алевтина была более смуглой, и покрытой родинками и бородавками. Кругленькая попа и довольно большие грудки-мячики сочетались у Карины с тонкой талией и плоским животиком. У Алевтины же груди по-бабьи свисали вниз, живот торчал вперёд, а талии не было вообще.
Наконец девчонкам принесли их домашнюю одежду. Каринка натянула широкие цветные ситцевые трусы с резинками явно домашнего пошива, а Алевтина оделась во что-то белое, воздушное и кружевное. Сатиновый лифчик Карины был чёрным и большим по размеру; белый полупрозрачный бюстгалтер Алевтины подхватил её висящие сиськи и придал им вполне девственный и округлый вид; Наконец, Каринка надела довольно длинную плотную юбку и какую-то старушечью блузку с рукавами-буфф и сразу сникла, превратившись в обычную армянскую девчонку из небогатой семьи, каких нередко можно встретить в нашем городе, а Алевтина облачилась в легкое короткое по моде платьице из полупрозрачной ткани и буквально на глазах расцвела и заулыбалась.
Всё внимание девчонок из палаты переключилось на Альку: "Алечка, кисонька — ну повернись! Хорошенькая-то какая!" — щебетали девчонки. Алька без устали крутилась, демонстрируя из-род развевающейся юбки красивые трусики, а я ни слова не мог сказать, поражённый происшедшей переменой. Кажется, впервые за свою короткую жизнь я начал понимать, что такое бедность и что такое богатство и как часто то и другое достаётся человеку не по заслугам.
Не успели девочки покинуть палату, как на их места уже привели двух новеньких малышек — вот тебе и воскресенье, подумал я.
Как ни странно, бабушка в этот день ко мне не пришла — старшие девочки объяснили, что посещения родственников вообще отменили в связи с баней и заменой белья.
На следующее утро, в понедельник ко мне вернулся голос. Сладко выспавшись, я неожиданно для самого себя громко и внятно ответил соседке Катюшке, что иду на утреннюю зарядку.
Прогулка меня взбодрила. Как и все ребята после операции, я не столько делал упражнения, сколько жадно дышал утренним воздухом, как-то по-новому удивлённо смотрел на траву и деревья, лишь для приличия стараясь делать упражнения — настолько прекрасным казался окружающий мир после перенесённой боли и вынужденного лежания в кровати.
Перед обходом я штаны снимать не стал, это мне позволялось как единственному мальчику в палате. Во время обхода моё горло осмотрели, наверное, человек пять, и все чему-то очень радовались: "Это превосходно! Так чисто всё сделать — да это в учебник просится!! А заживление каково?! Всё, казак — выписываем тебя на свежий воздух, только бегай побольше, а фруктов тебе съедать по полной миске каждый день!" Я задумался и спросил: "А фрукты — это только сливы и персики, или яблоки с абрикосами тоже?" Все засмеялись: "Фрукты — это всё, что растёт на деревьях — и вишни, и черешня, и абрикосы, и яблоки, и груши, и алыча, и кизил, а самое главное — виноград не забудь, хоть он и не совсем как-бы на дереве!" От восторга я даже не знал, что ответить — алыча с абрикосами это вам не манная каша!