К моему невообразимому удивлению, Жозеф продолжал вершить увлекательные расклады и, по всей видимости, медленно одолевал хозяйку, потерявшую двух из трех королей. Поскольку через пять минут игра должна была подойти к концу, я села рядышком, взяла кузена под руку и начала смотреть на его карты.
– Ну, как там у вас на верху? – внезапно спросил меня брат, не отрывая взгляда от крайне удачного карточного расклада, – Пока вы с маркизом долбились друг с другом, на нас едва не упала арканная лампа. Более того, я уж подумал, что от вашей ярости и вашего напора скоро развалится весь дом!
– Девочки помогли выдоить нашего спутника практически досуха, – искренне промолвила я, – Что касается Киннерштайна, то сейчас он без сил валяется на кровати! Я же, кузен, искренне не понимаю, почему вы сами не приступили к активным действиям в отношении прекрасной хозяйки
Внимательно поглядев на Констанцию, брат положил на стол расклад из трех королей и восьмерки, после чего заявил.
– Игра моя, мадам. Готовьте обещанную бутылку вина.
Повернувшись ко мне, Жозеф еле слышно добавил.
– Поверь мне N, практически всегда самая обычная настольная игра может доставить куда как большее удовольствие, чем сношение с красивой, но скучной в постели женщиной. Однако, в большинстве случаев, совокупление с опытной и умелой развратницей заставляет оторваться от любимого дела даже самых безнадежных игроков!
10 Месяц сева 1784 года.
Ранним утром восьмого числа с небес пошел дождь. Для того, чтобы оторваться от возможного преследования, мы отправили Жюльетту (вместе с двумя экипажами) в дом моего кузена, после чего перебрались в карету Жозефа и на огромной скорости двинулись к замку госпожи Де Лавелль.
К вечеру сильнейший дождь настолько размыл грунтовую дорогу, что колеса нашей кареты едва не застревали в грязи. Лошади с надрывом тянули увязающий экипаж, и я уже начала подумывать о том, что вскоре они останутся без сил. К счастью для нас, лес внезапно закончился и перед нашими глазами отрылся вид на большое грязное поселение, заставленное тремя десятками больших фермерских домов. За домами простирались пустующие черные поля, а на вершине ближайшего холма мы увидели высокое трехэтажное сооружение, из печной трубы которого поднимался тяжелый черный дым.
– Похоже, наша колдунья варит обед из детей, – угрюмо усмехнулся маркиз, – Искренне надеюсь, что в этот раз мы опоздаем к трапезе.
Жозеф озабоченно покачал головой, но не произнес ни единого слова. Остановив экипаж на центральной площади поселения, мой брат вышел из кареты на улицу и уверенной походкой вошел в низкий приземистый дом. Встречающая его женщина прислушалась к словам Жозефа и испуганно затрясла головой.
Исчезнув в пределах странного покосившегося жилища, Жозеф показался из него примерно через десять минут. С собой он нес подозрительного вида тряпки и бычьи пузыри, наполненные до краев кроваво-красной субстанцией. Следом за братом медленно двигался неловкий угрюмый человек в крестьянской одежде. На своем плече он тащил два продолговатых мешка, покрытых многочисленными пятнами свернувшейся крови. Прикрепив свою ношу к багажному отделению экипажа, мужчина дождался расчета и безмолвно скрылся внутри мрачной конструкции.
– Экий молчун, – с улыбкой прокомментировал происшедшее маркиз, – Предполагаю, что графиня лично научила его держать язык за зубами!
Тем временем, забравшийся в экипаж кузен отбросил в сторону треуголку и передал маркизу часть свой добычи. Пузыри спешно перекочевали ко мне в руки, поскольку при взгляде на них, надушенный аристократ едва не почувствовал дурноту.
– Что это такое, Жозеф? – спросила я брата, получая из рук маркиза грязное износившееся платье.
– Это твоя одежда, сестра – без тени смущения отозвался кузен, – Давай, живее переодевайся, пока информация о нашем присутствии не добралась до ушей волшебницы.
– Да ты в своем уме, Жозеф, – самым искренним образом возмутилась я, – Это ведь самое настоящее тряпье. Оно сотрет мне нежную кожу, да и выглядеть я буду как нищенка.
– Я этого и добиваюсь, – бескомпромиссно отозвался мой брат, – Надевай тряпки, да побыстрее. Подобный маскарад поможет нам пережить надвигающуюся ночь. Ты знаешь, что пристрастия Де Лавелль совершенно неестественны и, возможно, чудовищны. Я несколько раз слышал о том, как она заставляла своих слуг до смерти затрахивать провинившихся женщин. При этом, она, как говорят, получала чудовищный оргазм, взирая на результаты закончившейся казни.
– Да-да, – кивнул головой маркиз, – И до меня дошли подобные истории. Помниться, несколько раз я фигурировал в числе тех насильников, что действовали под руководством колдуньи. Вот ведь нелепость! Говорят, что Лавелль частенько похищает в деревне красивых мужчин и женщин, после чего насилует их в своей опочивальне при помощи искусственного члена. Если мы будем просить у такой женщины стеклянный шар, то боюсь, карга заставит нас заплатить за него непомерную цену. Лично я не собираюсь подставлять свой зад под магический или деревянный таран этой извращенной дамочки.
– Я, склонен поддержать Маркиза, – кивнул головой Жозеф и вновь устремил на меня свой угрюмый, настороженный взгляд, – По этой причине, сестра, ты оденешь на себя купленное у крестьян рванье. Мы приедем в замок, попросим аудиенцию у графини и, в случае необходимости, как бы, принесем тебя в жертву. Поскольку насиловать тебя по настоящему мы не будем, тебе придется имитировать крики дикой боли и, временами, давить шарики с красной жидкостью.
– Что в этих пузырях? – спросил я своего брата, начиная понимать хитрую задумку мужчин.
– Знахарка говорит, что это кровь девственницы. Однако, я более чем уверен, что она врет, – с сомнением протянул кузен, – Впрочем, эта жидкость все равно сослужит нам добрую службу и доведет Де Лавелль до такого состояния, что поднявшаяся в ведьме волна похоти совершенно затмит ей мозги!
Согласившись с решением кузена, я разделась на глазах свои любовников и с видимым удовольствием продемонстрировала им свои восхитительные прелести. Поскольку пальцы маркиза немедленно потянулись к моим нежным ягодицам, я ударила ему веером по рукам, и облачались в грязные, дырявые тряпки. Впрочем, в них я выглядела также прекрасно, как и в самом изысканном туалете. Оценив меня с точки зрения потенциального насильника, брат ловкими осторожными движениями связал мне руки и ноги, после чего вставил в рот деревянный кляп.