Не всё и не всегда стоит делать по шаблону — нужно ведь иногда и похулиганить, чтобы внести дополнительную радость в бытие! Уж слишком это бытие, быт то есть, вместе с устоявшимися привычками, повседневностями и повсенедельностями загоняют все эмоции глубоко в: В общем, глубоко. Кроме отрицательных эмоций, которые почему-то не прячутся, а наоборот, пухнут и расширяются в процессе быта — бытия.
Сложновато, конечно, сломать рутину каждодневности, но всё же не безнадёжно. Важно решиться это сделать: найти причину, придумать повод. Например, сыграть в карты на раздевание — с последующим чем-нибудь более забавным, естественно! Или еще лучше — в нарды на желание. Например, на оральный секс или на демонстрацию самоудовлетворения.
А что? Чем плохо? В первом варианте выигравший блаженно расслабляется, подставляя себя оральным ласкам того, кому на этот раз не повезло. Хотя — как сказать! Ласкать любимого человека, доставляя ему сексуальное удовольствие и используя при этом губы и язык, тоже ведь очень приятно. Тем более, что тот, кто ласкает, не занят собой, своим наслаждением, и имеет прекрасную возможность полюбоваться на оргазм партнера.
А во втором варианте наблюдать, как проигравший доводит себя до оргазма, комментировать, снимать на видео:
В общем, сказано — сделано. В ответ на предложение Оксаны сыграть вечерком в нарды выдвигаю условие: проигравший мастурбирует, выигравший — любуется.
Как и ожидал, Оксана отказывается, надувает губы и уходит на кухню.
Хм-м: Знал ведь, что такая реакция будет — зачем затеял? Иду за ней, мириться.
Оксана отвернулась, делает вид, что возится с кофе.
— Оксан!
— Ну тебя! У тебя одно на уме.
— Так с тобой ведь, ни с кем-то еще. Что ж тут плохого?
— И всё равно. Только о сексе и думаешь.
— Какой секс? — я картинно возмущаюсь. — Никакого секса. Проиграешь — потешишь свои гормоны, и всего-то. А выиграешь, так можешь и не смотреть, как я свои ублажать буду. А я постараюсь при этом не орать громко.
— Не хочу.
— В нарды играть не хочешь? Не верю. Как Смоктуновский — не верю!
— Не Смоктуновский, а Станиславский. В нарды играть хочу. А другого — не хочу.
— Какого другого? Вместо меня — другого? — я уже дурачусь напропалую. — Если другого, так и в нарды играй с другим!
Подхожу к Оксане сзади и крепко хватаю её за попку. Ей это нравится, я знаю, поэтому проделываю процедуру без опаски.
— Так как? Сыграем? — сжимаю ягодицы еще сильнее.
— Ладно. Только остальное — потом.
— Сегодня!
— Сегодня.
Попили кофе, сели играть. Да что за невезуха такая? Оксане камень так и прёт, а у меня — один-два, да два-три. Я уже начал привыкать к мысли, что онанировать-то придется мне, а всё удовольствие от лицезрения такого спектакля достанется моей ненаглядной, но тут ей трижды подряд выпадает шесть-шесть, и вся комбинация ее фишек разом рассыпается.
Оксана слегка погрустнела, но продолжала биться до самого конца. С трудом, с перевесом всего в две фишки мне удалось выиграть. Вижу — Оксана опять собирается надуть губы. Надо ее подбодрить.
А как подбодрить женщину? Да очень просто. Нужно вызвать у нее чувство противоречия.
— Ладно, так и быть, прощаю. Можешь не отрабатывать проигрыш.
— Ну уж нет! Как договаривались. Я всё по-честному выполню. Потом, вечером.
Что и требовалось доказать. Предвкушаю вечернее зрелище, но больше не подначиваю, чтобы не спугнуть. Но, видимо, не всегда удается мне сдержать довольную ухмылку, потому что время от времени Оксана сквозь зубы говорит что-то вроде: "Ладно-ладно! Не радуйся сильно:"
Что-то она замышляет такое? Посмотрим.
Вот, наконец, и вечер. "Ксюша-Ксюша-Ксюша, только что из душа! . ." Как положено — в пижамке. О "карточном" долге — ни полслова. По-деловому начинает разбирать постель, а я иду принимать душ перед сном. Любопытно: сделает вид, что забыла? Или придумает причину уважительную, чтобы перенести на потом? Мол, а потом, может, и отменится, и забудется. Или отыграется как-нибудь?