Возвращаюсь в спальню — так и есть: Оксана под одеялом, глаза прикрыты. Правда, свет не погашен, а только приглушен. Фигушки! Не дам ей вот так просто отвертеться от обещаний!
— Эй, девушка! А где сеанс образцово-показательного самоудовлетворения?
Молча, не открывая глаз, Оксана откидывает одеяло и предстает во всей красе: в красных кружевных трусиках с интим-разрезом на причинном месте, которые я подарил ей однажды по случаю очередной годовщины знакомства. В руке — игрушка, которую она недавно выбрала себе сама в секс-шопе после долгих консультаций с продавщицей, рассматриваний, ощупываний и раздумий: натурального вида латексный член, весьма похожий на ощупь на настоящий.
Поворот рукоятки — и член тихонько зажужжал. А дальше — как в соответствующего жанра кино: ноги Оксаны слегка сгибаются в коленях, медленно раздвигаются. Моя красавица пощипывает сосок и неспешно водит головкой вибрирующей игрушки вверх-вниз по расщелине, то задерживаясь на клиторе, а то спускается к розовым губкам, немного раздвигает их. Потом опять возвращается вверх к маленькому бугорку. Иногда игрушка всей длиной прижимается к щели, а порой ее головка погружается почти целиком меж губ.
Усаживаюсь рядышком на кровати и наблюдаю то за руками Ксюши, то за выражением ее лица. Видно, что все эти манипуляции ей приятны, но лицо пока что больше лукавое, и глаза сквозь неплотно прикрытые веки наблюдают за моей реакцией. Значит, до финала еще далеко, и весь концерт впереди.
Вот Оксана начинает тихонько постанывать, и фаллос всё больше задерживается в районе клитора. Оставив в покое соски, свободная рука скользнула вниз на помощь тоненько поющему прибору. Пальцы раздвинули губы, и головка толкнулась во влагалище — раз, другой, третий, погружаясь с каждым разом чуточку глубже.
Нечего и говорить, что картина оставляет меня равнодушным. Очень хочу вмешаться, но по условиям игры участвовать в процессе мне нельзя, и я лишь тереблю слегка своё хозяйство, наблюдая, как мой искусственный "коллега" всё дальше проникает внутрь Ксюхи.
Клитор теперь во власти ее пальцев, а фаллос небыстрыми движениями туда-сюда как будто всасывается влагалищем. Ого! Никогда прежде не видел его погруженным так глубоко. Теперь Оксана не просто двигает им взад-вперед, но еще и прокручивает влево-вправо при каждом погружении, и все быстрее теребит клитор.
Вытащил и я дружка на свободу, сжимаю его рукой, потихоньку сдавливаю мошонку.
За глазами Оксаны можно уже не следить — они открыты, но ничего не видят, по-моему. Постанывания прекратились, и лишь сосредоточенная, слаженная работа двух рук. Одна толкает и проворачивает фаллос, другая все интенсивней танцует вокруг возбужденного клитора.
С большим трудом преодолеваю стремление вмешаться. Почти физически ощущаю на языке вкус сока из Ксюшиного влагалища. Дружок мой выпрямился и отвердел, и прямо-таки рвется куда-нибудь погрузиться. Если так будет продолжаться еще какое-то время, то я, чего доброго, Раньше Оксаны кончу!
Нет, нельзя так, стоп! Я через силу заставляю себя прекратить мять и обхаживать свое хозяйство, убираю руку.
Вот едва заметно Ксюхин таз начал толкаться навстречу погруженному почти на полную длину приборчику, пальцы на клиторе затанцевали еще быстрее — и вот уже она выгнулась, замерла и кричит, вздрагивая всем телом, закрыв глаза и еще шире распахнув ноги.
Прекрасное зрелище! Нечасто мне удается увидеть благоверную в оргазме, достигнутом ею самостоятельно, без моего участия. Жаль только, что быстро всё закончилось: игрушка вынута, положена на тумбочку у изголовья, и взгляд Оксанки опять вполне осознанный: и хитрый!
— Ну как? Понравилось наблюдать?
— Очень! — честно сознаюсь я.
— Тогда выключай свет, и — спокойной ночи!
— А как же я?!
— Ничего не хочу знать! Я свой проигрыш отработала. А ты — как хочешь. Можешь спать, можешь сам с собой позабавляться.
— Ну и ладно! — я обиженно откинул одеяло и принялся теребить свое хозяйство. К большому моему удивлению, ничего путного у меня не получалось!
Оксана демонстративно отвернулась, укрывшись одеялом почти с головой, и, казалось, не обращала никакого внимания на мои напрасные старания.
Скоро я бросил бесполезные попытки привести дружка в чувство, и, не надевая трусов, пошел к выключателю.
— Постой. Повернись ко мне. Подойди ближе.
Я подошел. Ксюха протянула руку, прикоснулась к дружку — и он мгновенно восстал.
— Выключай свет и ложись. Да, вот так, на бочок:
Очень быстро — рукой, а потом губами — Оксана довела меня до взлёта. Как она уверяет, перед тем, как эякулировать, дружок становится чуть-чуть кисленьким, и она в этот момент чаще всего выпускает его изо рта, чтобы я не изливался ей на язык. На этот раз, хоть я и дернулся было по привычке, чтобы выйти, она меня не отпустила почему-то. В тот самый момент, когда внутренняя пружина, выплескивающая сперму, сжалась до отказа, чтобы выстрелить, Оксана прижала рукой мошонку и прикрыла язычком дырочку на головке, до отказа натянула кожицу на члене: и я как следует заорал!
Так я давненько не кончал — мощно, остро, опустошающее, пронзительно.
Следующая наша партия в нарды через несколько дней была уже на иных условиях. Впрочем, не менее интересных и приятных! Но это другая история: