Вспомнив все это, я проснулся от страха. Я по прежнему лежал совершенно голый и связанный по рукам и ногам, на полу, в номере Мастера. В зеркало по прежнему было видно Наташу, и ее бедную попку, исхлестанную накануне. Насколько позволяли мои оковы, я приподнял голову и увидел, что Мастер не спит и внимательно смотрит в мою сторону. "Не спиться, тебе милый?" -голос прозвучал очень громко в тишине ночи, но самое главное очень угрожающие. Мастер никогда не повышал голос, но по интонации всегда можно было понять, ждать ли бедному рабу чего хорошего или нет. Сейчас интонация прозвучала, как приговор.
Мастер опустил руку по другую сторону кровати, и я услышал звонкий удар по мягкому месту моей любовницы. Удар был сильным, так как эхо его разлетелось по всему номеру. Наташа тут же проснулась, зазвенела цепями и заревела, но сквозь кляп казалось она просто подвывает. Мастер поднялся с кровати, отстегнул цепи от ножек кровати, и приказал Наташе встать на четвереньки на его кровать. Затем он опять лег на кровать, и притянул ее голову к своему члену. Быстро сняв с нее кляп, он громко произнес — " Ну постельная рабынька, покажи Мастеру, на что ты способна!".
Мне хорошо было видно все мизансцену. Наташа, совершенно голая, с грудями, окутанными бичевкои, с цепями на руках и ногах, с ошейником на шее, стояла на четвереньках над Мастером и его членом. Пауза наверно затянулась, так как Мастер достал с тумбочки кожанную плетку и больно хлестнул Наташу по спине. " Следующий удар будет по грудям! Быстро начала сосать!"-скомандовал Мастер. Наташа вскрикнув, тут же опустила голову и обхватила член губами. Видно было, что Мастеру давно хотелось попробовать свою новую рабыню в деле. Его член среагировал моментально на касание теплых девичьих губ, быстро заполнив ротик моей подруги. Губы сомкнулись на головке так знакомого мне члена и стали двигаться по всей длине.
Мастеру нравилось, как она сосала его член. Он придерживал ее голову, и закрыл глаза. Я старался подвинуться вперед, насколько позволяли мои цепи. Мои дружок тоже встал, и сильно напрягся, словно хотел крикнуть так знакомым ему губкам, что он здесь и хочет быть накрыт этим прекрасным ротиком. Но ошейник и прищепки на сосках напомнили мне, кто есть кто. Я видел все действо, как на экране большего телевизора, а в зеркало видел, израненную попку, моей девушки, ее пяточки и щиколотки, заключенные в кандалы.