2 — Ежевика
Я проснулся в двенадцатом часу утра на своём диване с жуткой головной болью. Одежда была на мне, постель не расправлена, со стола не убрано. Казалось бы, самое обычное утро. На две пары я уже опоздал, надо было собираться хотя бы на третью.
С трудом поднявшись, я направился на кухню, чтобы наскоро перекусить. Но, заглянув в ящик стола, я не обнаружил там ни одной пачки лапши быстрого приготовления. И тут я вспомнил. Что это было вчера? Дурной сон? Маленькая девочка, лоликон, тентакли. Надо завязывать с хентаем.
Но лапшу-то кто съел? Она? Как её звали, Вика? Она всё-таки была у меня дома? И в какой же момент реальность перешла в бредовый угар?
От мыслей голова разболелась ещё сильнее. Надо было уже быстрее зажевать хоть что-нибудь и бежать в универ, на свежий воздух. Без особой надежды я открыл холодильник, пошарил среди полупустых баночек с приправами и старым лечо и совершенно неожиданно извлёк наружу блюдечко с чёрными ягодами.
— Это здесь откуда? — удивился я, силясь вспомнить происхождение находки. — Ежевика? Давно она здесь?
Я осторожно попробовал одну ягодку. Вроде свежая. Сейчас было не время раздумывать, и я быстро закинул в рот всю горсть ягоды. Какой-никакой, а завтрак. Сунув тетрадь за пазуху, я пулей вылетел из дома, рассчитывая успеть к началу пары.
— Кто написал Евгения Онегина? Шесть букв по вертикали, вторая "у", — негромко спросил Костик, мой вечный сосед по задней парте.
— Пушкин, кто ещё? — хмыкнул я. — Совсем уже мозги выветрились?
— А точно, точно, — Костик сосредоточенно заскрипел карандашом, вписывая фамилию поэта в клеточки кроссворда.
Я опустил голову обратно на руки, пытаясь очистить мозг от ненужных мыслей, но в то же время не заснуть совсем. Монотонный голос лектора доносился с другой стороны аудитории, сливаясь с общим гулом студенческой массы. На философию народ ходил только ради отметки о посещении, слушать, и тем более конспектировать смысла не было — экзамен обычно все получали автоматом.
— Колючий кустарник семейства розоцветных с чёрно-сизыми съедобными ягодами, похожими на малину, — пробубнил под ухом Костик. — Семь букв.
— Черными говоришь? — я почему-то отчётливо ощутил во рту вкус той горстки ягод, которые съел на завтрак. — Ежевика.
— Точно, подходит! — обрадовался сосед. — Слушай, а чего ты такой умный на задней парте сидишь?
— Чтобы препода своими знаниями не слишком затмевать, — съязвил я неохотно. У самого в голове всплыл яркий образ блюдечка с ежевикой. Еже-Вика.
— А, кстати, про ежевику, — вдруг оживился Костик. — Я сегодня на информатике в интернете прочитал про очень интересную серию убийств, происходящих по всему городу.
— Людей перекармливают ежевикой до смерти?
— Нет, там другое, — Костик наморщил лоб, силясь вспомнить статью в подробностях. — Жертвами становятся мужчины в возрасте от восемнадцати до пятидесяти лет. Их тела находят в собственных квартирах со следами жестокого сексуального надругательства. И самое главное, что объединяет все случаи — в холодильниках всех жертв находят небольшие блюдца с ежевикой.
Мне к горлу подступил большой противный комок, так что я чуть не изверг всю эту ежевику прямо на парту. В глазах помутнело, в ушах застучало, как от резко подскочившего давления. Я схватил свою тетрадку, так и не раскрытую с начала пары, и резко встал из-за стола.
— Ты куда? — без особого интереса спросил Костик.
— Мне что-то нехорошо, — буркнул я, стараясь подавить приступ тошноты. — Пойду-ка лучше домой.
— Правильно, валить отсюда надо, — Костик зевнул в кулак. — А то совсем мозги завяли от этой лекции.
Я не стал дожидаться, пока Костик решится последовать за мной, и выскочил из аудитории. Куда теперь? В милицию? И что я им скажу? Что маньяк с ежевикой — это на самом деле маленькая девочка, которую я вчера зачем-то привёл к себе домой? Или что я нашёл у себя в холодильники то самое блюдце с ягодой, хотя никто меня вчера так и не убил?
Так или иначе, в первую очередь я решил заскочить в туалет, чтобы смочить пересохшее горло. В такое время обычно там никого не было, и я мог спокойно собраться с мыслями. Склонившись над раковиной, я жадно припал к струе ледяной воды. Живительная прохлада подействовала на меня освежающе. Виски перестали ныть, разум прояснился, а ноги снова начали меня слушаться.
Вдоволь напившись, я поднял голову и посмотрел в зеркало. То, что я увидел, заставило меня побледнеть: мою шею опоясывал характерный багровый след. Всё-таки это было! Она душила меня этими отвратительными тентаклями, а когда я потерял сознание, решила, что я мёртв! Поэтому она оставила свою ежевику в холодильнике?
— Мерзавка! — выругался я в голос. — Будь ты проклята!
— И это твои слова благодарности за то, что я сохранила тебе жизнь? — услышал я за спиной тоненький голосок.
Резко обернувшись, я увидел Вику. Она стояла у входа в туалет, прислонившись спиной к стене. Краем глаза я заметил, что дверь заперта изнутри. На окнах были решётки, так что путей для отступления не оставалось.
— Пришла добить меня? — спросил я не своим голосом.
— Скорее всего, да, — ответила Вика. — Мне лишние свидетели не нужны.
— Тогда чего же ты ждёшь? — с вызовом спросил я, выискивая взглядом какой-нибудь острый или тяжелый предмет.
Вика заколебалась. В её больших чёрных глазах мелькнула тень сомнения. И тут я вспомнил тот самый момент, после которого потерял сознание.
— Ты ведь не отпускала меня добровольно? — я вдруг почувствовал, что мой голос крепнет. — Ты просто не смогла меня убить. Я помню, твои тентакли не послушались тебя!
Я ожидал, что Вика сейчас взбесится, выпустит свои тентакли, снова попытается меня задушить, и у неё ничего не выйдет. Но она прореагировала на мои слова спокойно.
— Да, не получилось, — согласилась она. — Это, наверное, потому, что ты ещё не успел на самом деле даже залапать какую-нибудь маленькую девочку. С точки зрения моих тентаклей ты невиновен.
— А они откуда знают? — насторожился я.
— Откуда-то знают, — пожала плечами девочка. — Наверное, мозг сканируют, или как-то ещё. Но до тебя у меня с ними проблем не было.
— Значит, ты ошиблась со мной, — я вдруг понял, что это шанс избавиться от неё. — У меня никогда даже в мыслях не было сделать что-то плохое с настоящей маленькой девочкой. Эти диски, которые ты видела, это ведь просто мультики, которые не имеют связи с реальностью. И домой я тебя привёл только потому, что немного растерялся, а на самом деле никаких задних мыслей у меня не было!
— Неправда! — оборвала мою тираду Вика. Похоже, что она всё-таки начала раздражаться. — Если ты это смотришь, если тебя возбуждают маленькие девочки, то это лишь вопрос времени, когда тебе удастся завладеть одной из них!
— Но сейчас-то я не виновен, в этом твои тентакли правы! — сказал я с серьёзным видом, сам поражаясь глупости этой фразы.
— Даже если так, — Вика на секунду задумалась. Похоже, в её миленькой головке шла настоящая борьба зла и справедливости, — даже если так, я не могу просто отпустить тебя и ждать, пока ты совершишь насилие, чтобы тогда наказать тебя.
— И что ты будешь делать? — спросил я, уже предвидя что-то недоброе.